Пока они ехали, он сказал:
– Полагаю, все прошло хорошо.
– Ты мне должен четыреста баксов.
– В смысле, помимо расходов на перелет, я так понимаю. А с чего?
– Мистер Человек с Сережками захотел предоплату,– сказала она. – Он понял, что здесь пахнет криминалом, и он не хочет рисковать своей репутацией просто так.
– Понимаю,– ответил Келп. – Ты правильно сделала, что заплатила ему.
– Но знаешь, Энди,– предупредила она,– я не спонсор банды.
– О, да, конечно, знаю,– уверил ее Келп. – Мы с Джоном на выходных уже сделаем кое-что.
– Хорошо.
– Но в остальном он сказал, что никаких проблем нет, а?
– Он не захотел говорить, насколько сложно или легко это будет,– ответила она,– но я могу предположить.
Сто двадцать пятая Стрит Бридж была уже совсем рядом.
– Я по тебе соскучился,– сказал он.
– Хорошо. Я тоже.
Сегодня поужинаем где-нибудь.
Она обдумала предложение. Сегодня поздно поужинаем где-нибудь.
30
Дортмундер думал, что он участвует в выгодном деле, поэтому ему очень не понравилось то, что мало того, что эту кражу практически невозможно осуществить, но и то, что они уже были в минусе четыреста долларов. Он понимал, что Анна Мари сделала то, что должна была, но тем не менее.
В течение выходных, Дортмундер и Келп, чтобы выплатить свой долг, пару раз посещали после рабочего времени дорогие магазины на Мэдисон авеню, где взяли пару вещичек дорогих и ценных, и потом им нужно было навестить своего знакомого Арни Олбрайта, который властям был известен как скупщик краденого, а для своих клиентов как парень, которому можно сдать то, что ты не хочешь больше таскать с собой.
Разговоры с ним всегда были короткие, неприятными и даже грубыми, потому что Арни прекрасно знал, что у него есть конкуренты, которые не всегда берут то, что есть и которые будут спорить до хрипоты за каждый доллар, и они также знали о существовании Арни. Арни знал, что клиенты не могут долго стоять и смотреть ему в лицо, сейчас особенно, потому что красная сыпь снова вернулась, и выглядело так, как будто он заснул в миске с сальсой. После того, как получишь наличку, всегда хочется прийти домой и помыть ее с мылом.
Судя потому, что от Джонни Эппика и его нанимателя, мистера Хэмлоу не было новостей, Дортмундер пришел к выводу, что у внучки были проблемы с составлением списка наследников, что его не сильно беспокоило, потому что он до сих пор не знал, что с ним делать. Так что пока не будем будить спящего пса Эппика.
И это отлично получалось до понедельника, до того момента, как Мэй ушла в «Сэйфуэй». Тогда и позвонил телефон, Дортмундер отложил «Дэйли Ньюз»- все равно в сегодняшних новостях он не увидел ни одного знакомого имени,– поднялся, прошел через кухню, поднял трубку и сказал:
– Мда.
– Мистер Хэмлоу хочет нас видеть. У него.
Дортмундер печальным голосом спросил:
– Мне опять нужно ехать на такси?
– Не думаю, что у тебя есть время идти пешком,– ответил Эппик и повесил трубку.
Швейцар с полным отсутствием эмоций на лице сказал:
– Второй джентльмен уже вас ждет.
– Да, я его вижу,– ответил Дортмундер. Он был не в настроении, потому что ему уже пришлось потратить столько денег, полученных от Арни Олбрайта.
А настроение Эппик, похоже, не было плохим, он просто наблюдал. Поднимаясь с кресла из кости носорога, он сказал:
– Судя по голосу, он не очень-то и в настроении.
– То есть как обычно.
– Может даже хуже, чем обычно.
Пока они поднимались в лифте, Эппик сказал:
– Посмотрим, как пойдет.
– Звучит как очень хороший план,– согласился Дортмундер.
Похоже, хорошего ожидалось мало. Мистер Хэмлоу в своем кресле ждал их на своем месте на отполированном полу в своем пентхаусе, но, когда они вышли из лифта, он не развернулся как в прошлый раз, не пригласил присесть. Он остался стоять на месте, они стояли перед ним, и, когда дверь лифта закрылась, он сказал:
– Хотел сказать вам лично. Я никого из вас не обвиняю в случившемся.
Эппик насторожился:
– Что-то произошло?
– В прошлую среду,– сказал мистер Хэмлоу,– мою дочь уволили. Она стеснялась мне рассказать, но сегодня утром пришло письмо, в котором был тот самый список наследников.
– В смысле тот, который попросил Джон,– уточнил Эппик, пытаясь уклониться от продолжения беседы.
– Да, конечно.
Мистер Хэмлоу сегодня казался еще более сморщенным, чем обычно, как будто из этого медицинского мяча вылезла набивка. Сегодня его взгляд был более беспокойный, чем взгляд ястреба, и даже красный берет сверху, который был похож на коктейльную вишенку сверху, не спасал положение.