Дрожащими руками, я закурил сигарету, и стал ожидать, что же будет дальше. В это время на палубе корабля началась какая-то активность, и довольно скоро с его борта был спущен небольшой катер с несколькими вооруженными людьми, который довольно скоро подошел почти вплотную к моему шлюпу.
— Лейтенант ВМФ США, Джеймс Смит. — представился мне один из мужчин, находящихся там. — Представьтесь пожалуйста. И как вы здесь оказались?
Еще бултыхаясь в водах мирового океана, я все же надеялся на подобную встречу, и раздумывал о том, что делать мне в этом случае. И в итоге решил, что если судно, с которым я встречусь окажется иностранным, то есть не принадлежащим Советскому Союзу, то выложу перед ними почти правду. В этом случае, как мне подумалось, будет гораздо легче доказать правдивость своих слов, следовательно, завоевать доверие, которое мне очень необходимо. Выдавать я решил себя за этнического немца, до недавнего времени, проживавшего в Саратове. Почему именно там. Дело в том, что в Ташкенте у меня был приятель, поволжский немец по происхождении, у которого в Саратове имелась бабушка. При этом он так живо описывал город, квартиру в которой неоднократно бывал, что все это стояло у меня можно сказать, перед глазами. Особенно он сокрушался тому, что его не успели прописать в эту квартиру, и она после смерти старушки отошла государству. Именно на этом я и решил сыграть, взяв для себя его имя.
— Боб Шнайдер, сэр. Вы меня чуть не утопили.
— Ты сам, виноват! О потере этого шлюпа танкер «Ahmed Borir» сообщил еще неделю назад. Мы давали запрос в эфир, а в ответ не получили ни единого звука. Вот и решили, что шлюпка пуста, и капитан приказал ее утопить. По поверхности моря и так плавает слишком много мусора. Можно сказать решили навести порядок.
— Я просто не мог этого сделать физически, сэр! — С этими словами я показал на болтающиеся останки проводов антенн и радара.
— Ну да ничего, парень. Хорошо, что все закончилось благополучно. У тебя есть там какие-то личные вещи. Забирай и переходи к нам на борт, а мы завершим начатое.
— Я бы не стал этого делать, господин лейтенант.
— Почему же?
— Вам лучше посмотреть самому. — увидев, как его товарищи ощетинились оружием, я добавил.
— Нет, нет, господа. Я здесь совершенно один, и вам ничего не грозит, но…
Лейтенант кивнул и перескочив на борт моей шлюпки заглянул внутрь.
— Это, водка сэр. Похоже контрабанда кого-то из членов экипажа, того судна, которому еще недавно принадлежало это спасательное средство. Насколько я понимаю, каждая бутылка этого напитка стоит порядка десяти долларов. Может для того, чтобы скрыть следы этого и прошло сообщение о потере спасательной шлюпки?
Лейтенант, который в это время разглядывал одну из бутылок извлеченную из коробки, произнес.
— Нет, парень. Пятнадцать баксов и не цента меньше. А здесь….
— Одна тысяча семьсот двадцать восемь бутылок, сэр. И это при условии, что как минимум содержимое десятка коробок, которые стояли в проходе и разбились во время недавнего шторма, мне пришлось выбросить отправив их за борт. Здесь до сих пор пованивает водкой, чувствуете?
— Fuck you shitt! — Воскликнул в сердцах лейтенант, и тут же достав коробочку радиопередатчика произнес.
— Кэп — Смиту, просьба перейти на пятый канал. — Видимо это был защищенный канал, недоступный для других. После того как связь на защищенном канале с капитаном установилась, лейтенант сообщил обо мне, найденном грузе, и запросил инструкций.
Его собеседник сделал несколько уточнений, потом отдал какое-то распоряжение. После чего, лейтенант предложил мне забрать свои вещи и перейти на его катер, сказав, что мою шлюпку сейчас поднимут на борт, и я уже не смогу попасть в нее вновь. Я взял свою сумку, бросил в нее бинокль, который мне понравился, куртку, которую давно снял потому что здесь было очень жарко, несколько рационов, чисто на всякий случай, некоторые другие вещи, сигареты и оправился вслед за лейтенантом, перейдя на его катер. Мою шлюпку тут же закрыли на засов, привязали тросом к катеру и подтянули к военному кораблю. Один из солдат завел крепления на нос и корму, и вскоре шлюпку благополучно подняли на борт эсминца, куда вскоре подняли и меня вместе с остальными солдатами, находящимися в катере.