Успех классификации может зависеть также и от экологического разнообразия растительности. Чем оно выше и чем четче вдоль градиентов ведущих факторов среды происходит смена флористического состава и доминантов сообществ, тем объективно классифицировать легче. В пойме р. Амура вариация экологических условий невелика. Здесь нет ни засоления, ни мерзлотных явлений, а колебания увлажнения от вершины гривы к логу в значительной мере смягчены обилием осадков мягкого муссонного климата. Бескрайние луга с господством вейника Лангсдорфа при первом взгляде кажутся одним сообществом, и лишь внимательный анализ всего видового состава показывает, что вместе с вейником, который имеет очень широкую экологическую амплитуду и может расти в различных условиях увлажнения, встречаются самые различные виды-спутники, которые как раз и индицируют различия режима увлажнения (т. е. являются теми критериями, на основании которых можно строить экологическую классификацию). Однако классифицировать луга Амура достаточно трудно, как трудно классифицировать и луга поймы р. Енисея, где также мощное влияние реки выравнивает экологический фон и снижает бета-разнообразие. В то же время в Якутии, в пойме р. Лены, и особенно на аласах, бета-разнообразие за счет вариации условий увлажнения, засоления и мерзлотности очень велико и различные сообщества легко различаются на глаз; разные исследователи выделяют примерно сходные сообщества и примерно сходно будут их классифицировать (если изберут общие принципы классификации, о которых речь идет ниже). В условиях "счастливой ситуации" находится исследователь, который классифицирует травяную растительность дельты р. Волги, где, как отмечалось, также гигантское гиперпространство местообитаний и потому выражена четкая смена типов сообществ от прибрежно-водных до полупустынных.
В период смены парадигм процессом классификации заинтересовались именно сторонники континуума, т. е. последователи "экстремистов" Раменского и Глизона, которые в период "золушек" и "белых ворон" выступали противниками классификации и считали это дело праздным занятием. Со временем Л. Г. Раменский изменил свою точку зрения и если не признавал возможности построения естественной классификации и хлестко третировал организмистов за их наивную веру в генетическое единство устанавливаемых ими синтаксонов, то во всяком случае считал классификацию совершенно необходимой для того, чтобы можно было организовать правильное использование растительности.
Наследники идей Глизона относились к необходимости классификации еще более серьезно и в уже упомянутой факсимильной "Фитосоциологпи" Р. Макинтош во введении и комментарии писал о роли экстенсивных исследований — "просто описания" — для развития самых фундаментальных экологических исследований. Без "просто описания" невозможно определить область экстраполяции получаемых дорогостоящих выводов, т. е. понять, для каких сообществ они справедливы, а для каких нет. Совершенно очевидно, что тот небольшой клочок растительности, где проводились исследования по биоэнергетике, изучались циклы элементов минерального питания, анализировались консорционные связи и т. д., сам по себе не представляет интереса и ценен только как представитель определенного множества сообществ, а определить границы этого множества можно опираясь на классификацию сообществ.
Таким образом, континуалистов классификация интересовала как неизбежный процесс, они видели его объективные сложности много яснее, чем организмисты, которым принадлежала сама идея классификации.
В 1962 г. выходит одна из лучших работ Р. Уиттекера — "Классификация естественных сообществ", а в 1963 г. — монография В. Д. Александровой "Классификация растительности. Обзор принципов и методов". Работы имели много общего, хотя работа Р. Уиттекера отличалась большей теоретической глубиной. Уиттекер, в частности рассмотрев состояние классификации на уровне 50-х годов, констатировал, что здесь больше искусства, чем науки, так как отсутствие объективных критериев качества классификации давало полный простор для разгула субъективизма. Он подчеркивал вопиющий разнобой в подходах разных фитоценологов. Наша страна не была исключением, и в эти годы всякий уважающий себя фитоценолог считал своим долгом написать теоретическую статью о классификации и внести в возникшую путаницу свою лепту. Способствовало возникновению разнобоя в классификации, как уже отмечалось, и определение ассоциации, которое дали фитоценологи на III Международном ботаническом конгрессе в Брюсселе.