— Ну, они молоды и к тому же ровесники! Вполне закономерно, у них общие интересы. Вот лучше выпейте винца — повышает аппетит. Налить вам?
— Налейте...
— Приятного аппетита, коллеги! Стивен, Мэйли, вы не находите, что вторая часть Игр получается не менее насыщенная, нежели первая? Готов поспорить, завтра наши студенты очень неплохо покажут себя на ваших состязаниях! Э-э-э... профессор Снейп, ваш пристальный взгляд означает желание задать мне какой-то вопрос?
— О нет, господин директор, вам показалось.
— Да? Хм... Дамы и господа, предлагаю обсудить программу завтрашних мероприятий...
После обеда старшие студентки вновь подступились к декану с просьбами отпустить их в магазины Хогсмида. Он удивился: неужели за один раз нельзя было все приобрести — и получил в ответ возмущенное заявление, что невозможно всего предусмотреть, вдруг там появилось что-то новое, это все-таки не обычная вечеринка, и стыдно плохо выглядеть, танцуя на балу.
— Вы еще и танцевать собрались? — оглушенный девичьим хором, пробормотал он.
— Конечно, — подтвердила Мальсибер, одна из самых страстных просительниц второго похода. — Профессор Квиррелл и госпожа Цао сегодня после ужина начнут с нами занятия. В программе полонез, менуэт и вальс. Так мы пойдем, профессор?
Профессор понял, что с барышнями, настроенными столь решительно, лучше договориться по-хорошему — и отпустил. Тем более, что ему предстоял важный разговор.
Копаясь сегодня в каталожных ящиках, Снейп делал это больше для очистки совести, чем в надежде найти что-то полезное: содержимое стеллажей библиотеки за годы студенчества он изучил превосходно. Восторг первых лет постепенно сменялся недоумением и разочарованием... Книгохранилище давало пространные и разнообразные ответы на вопросы «что?» и «как?», но «зачем?» и «почему?» все чаще повисали в воздухе.
Доступ в Запретную секцию тоже не оправдал ожиданий. Северус подозревал, что книги сюда попадают не из-за опасного содержимого, а, скорее, за плохое «поведение»: местные обитатели выли, кусались, царапались, корчили рожи, но за этим балаганом не таилось хоть сколько-нибудь глубокого знания. Все те же справочники, те же учебные пособия. Переходя от полки к полке, листая страницу за страницей, он ловил себя на беспокойной мысли — неужели за тысячу лет своего существования библиотека Хогвартса накопила так ничтожно мало? И если это не так, то где же хранятся остальные сокровища? И зачем понадобилось их прятать?
В книжных лавках Лютного Северус повстречался с другими книгами — молчащими, невзрачными, незаметными. Они не привлекали к себе внимания, но стоило их открыть — оглушали и захватывали скрытыми в них безднами. Записи Гриндевальда, например, выглядели просто неряшливой стопкой старого пергамента, небрежно перевязанного бечевкой. Но каким бесценным оказалось то, о чем рассказали выцветшие чернильные строчки!
Случайная находка под ножкой стола еще раз намекнула: библиотека — не единственный источник информации. И, что хуже всего, не самый достоверный.
История привидений была, безусловно, захватывающей, но не она интересовала его в первую очередь. Пусть с ней разбирается Квиррелл, у него достаточно ума и настойчивости, рано или поздно он раскопает нужные факты. Мысли Северуса занимали другие события.
— Господин Барон, вы могли бы рассказать мне о Томе Реддле? Чем он вам запомнился?
Призрак ненадолго задумался.
— Это был человек, одержимый страхом. Потому он так и выделялся среди остальных. Молодости не свойственно чего-либо бояться... А Том не просто боялся. Страх заменил ему все остальные чувства. И он же подхлестывал его разум. Думаю, он искал новое не потому, что хотел идти вперед, а потому, что убегал от чего-то.
— Вы в свое время показали ему уцелевшую рукопись Салазара. А еще были какие-нибудь особенные рукописи или книги, которые он читал?
— Да, и много. Все, что так или иначе связано с Темной магией и способами достижения бессмертия. Но в библиотеку он ходил редко. То, что ему требовалось, хранилось совсем в другом месте.
— В каком? — с замиранием сердца спросил Северус, чувствуя, что он вот-вот узнает главное.
— Попробуй сам догадаться, — усмехнулся призрак.
— Ладно, — Снейп встал и принялся прохаживаться по кабинету. Так лучше думалось. Случайно его взгляд упал на портрет Морганы, но та лишь пожала плечами: мол, не взыщи, не знаю. — Очевидно, что потаенное хранилище расположено в пределах Хогвартса. Я правильно начал рассуждать?
Барон кивнул.
— Едва ли в него можно попасть из библиотеки: я провел в ней очень много времени и ручаюсь, что нет там никаких потайных ходов и спрятанных комнат. Значит, где-то в другой части замка. Выручай-комната, как известно всем студентам, появляется по своему усмотрению, и, что важно, может открыться любому. То есть этот вариант отпадает. Таким образом, остаются две возможности: еще какое-то скрытое помещение, или... та самая Тайная комната, в которой Слизерин поселил своего василиска.
— Последнее предположение верно.
Северус резко обернулся:
— Ну конечно же, ведь Том был змееустом! И все спрятанные книги до сих пор хранятся там?
— Какое-то время назад их стало даже больше: прежний библиотекарь добавил новых.
— Значит, и Дамблдор змееуст?! Сегодня просто какой-то день открытий! Господин Барон, вы были в хранилище? Скажите, оно большое?
— Думаю, чуть больше этого кабинета. Расположено за стеной просторного зала, в котором обитает василиск. Книг там очень много.
Никогда еще человек так отчаянно не завидовал привидению. Чуть было не выдал это вслух, но остановился вовремя. И сказал совсем другое:
— Вопрос в том, как пробраться мимо василиска тем, кто не знает змеиного языка и не может проходить сквозь стены.
— Есть у меня одна идея, — судя по тону Барона, грядущее приключение ему определенно нравилось. — Приглашай своего приятеля, обсудим. Но имей в виду, до хранилища придется добираться долго: потребуется целый день, самое малое. А сколько времени вы проведете в хранилище...
— Де-ень?! — уныло протянул Северус. — Значит, надо ждать начала каникул. Эх, деканство...
— Зато будет возможность лучше подготовиться. Не на прогулку собираемся.
_______________________
[1]Теоретики "Большой Игры", сопоставив ряд дат "Поттерианы", сделали вывод, что Дамблдор в промежуток времени между преподаванием трансфигурации и директорствованием занимал пост учителя ЗоТИ. Я, в свою очередь, предположила, что Альбус работал библиотекарем. Во-первых, предшественники Пинс неизвестны, во-вторых, она совсем не стара и не может находиться на своей должности очень долго. В-третьих, доступ ко всем книжным сокровищам выглядит гораздо заманчивее преподавания.
Глава 24. День последний
Плотное покрывало, повинуясь жесту Дамблдора, растворилось в воздухе. Директор отошел в сторону, чтобы не мешать собравшимся деканам и директорам рассмотреть со всех сторон то, что стояло в центре стола в учительской.
Четыре филигранно исполненных фигурки драконов обвили геральдические щиты с гербом Хогвартса. Хрустальный, золотой, серебряный и бронзовый. Призы победителям Игр Школяров.
— Стивен, вы, кажется, собирались учредить отдельную награду от колледжа? — спросил Дамблдор.
Монаган кивнул. Директриса школы Третьего Храма подтвердила, что и она на сегодняшней церемонии награждения хотела бы одарить лучшую, по ее мнению, команду. Но свой выбор оба руководителя предпочитают не оглашать вплоть до начала торжества.
Награждение ожидалось сегодня, в день Весеннего равноденствия, на праздничном ужине.
* * *
В честь праздника и в качестве особого поощрения профессор Кеттлберн предложил досрочно завершить отработку Розье и Макнейра. Преподаватель УЗМС нанес декану Слизерина официальный визит, в ходе которого сообщил, что известная напряженность, имевшая место в первые дни работы вышеупомянутых студентов, в дальнейшем уступила место полнейшему взаимопониманию. Особенно нежные отношения наблюдались между мисс Розье и подкустовным выползнем, который по случаю прихода весны вышел из спячки, но тут же впал в любовное томление, отчего заговорил стихами. Язык виршей, к сожалению, остался не распознанным. В заключение визита профессора распили по флакончику Бодрящего и расстались, полностью довольные друг другом.