С Андеей понятно, а близняшек прервали на самом интересном месте. Не успели закончить склоку бедняжки. И эта недоговорённость давила на возбуждённые девичьи умы. Однако пышнотелая дама, возглавлявшая делегацию, была непреклонна.
Понятно, что все три подпольные бунтарки подчинились – последнюю порку Фойте папа Шин-хад учинил не далее, как неделю назад. И не фигурально выражаясь, а натурально плёткой по заднице. Столь высокие отношения с родителем научили сестричек выверять границы дозволенного. Как говорится, применительно к обстоятельствам и папиному настроению.
Да, проколы случались. Только кто же – скажите на милость – в юности с ходу освоил науку своевременного торможения? Юные на то и юные, чтобы их несло без остановки до самого конечного пункта «наказание». Так что сестрички стиснули зубы и отдали себя в руки экзекуторов, открыв мысленный счёт минутам.
Инга подкралась к Андее, которая с громким протестующим хлопком закрыла книгу. И теперь сидела, набычившись, как партизан на допросе гестапо. Она подвинулась, дав место рядом сестре. Но, едва с другой стороны попыталась присоседиться Раюла, демонстративно положила на вакантное место книгу. Рыжая гневно зыркнула на интриганку и отошла, успешно сохраняя маску благопристойности.
– Ну? И зачем ты их дразнишь? – на грани слышимости осведомилась Инга.
Андея усмехнулась самыми кончиками губ и, не повернув головы, процедила:
– Тебя защищаю.
– От чего?
В принципе, Инга догадывалась, что подразумевала эта умница. Но услышать версию тестируемого никогда не повредит.
– Боюсь, что они доконают ингири, – не разочаровала Андея. – Тебе приходится её сдерживать?
– Ещё как, – взялась Инга размашисто почёсывать нос, дабы скрыть шевелящиеся губы.
У сестры те не шевелились в принципе – надо ж так было насобачиться! Цирковой аттракцион чревовещания. Недостижимый высший пилотаж. Неповоротливые губы ингири приходилось разрабатывать. Но до сих пор они работали через пень колоду. Отчего речь Инги казалась невнятной. Впрочем, те, кому надо, всё превосходно понимали. Судя по тому, что поминутно не переспрашивали.
– А в боевой ярости? – не успокоилась Андея. – Там, в Ванате.
– Еле справилась, – не стала набивать себе цену Инга. – Так что защищай.
Близняшки, конечно же, заметили их тайные переговоры. Поэтому Инга повернула голову к союзнице и чуток прибавила громкости:
– Может, мне каких-то травок попить?
Андея лишь плечами пожала.
– Ты заболела? – моментально вцепилась Фойта в повод присоединиться.
И бросилась к ним с таким видом, словно ингири уже валяется на полу в корчах и пене. Инга тяжко вздохнула. И махнула рукой с непередаваемой безнадёгой смертельно больного.
– Может, отцу сказать? – попыталась шантажировать её Раюла.
– Обязательно скажу, – выказала никак не ожидаемую готовность Инга.
И вытаращилась на рыжую, как на спасительницу всего человечества. Каких усилий Андее стоило не заржать, знает лишь она.
Глава 23
В каком месте ты поумнела, если такая дура?
Это называлось «последняя примерка на котурнах». Важная, кстати, штука. Будь подол чуть длинней, чем безопасно для прямохождения, и невеста подгребёт его под себя. После чего продолжит движение носом в пол. Инга – в силу профессии и увлечений – не была знатоком старинной моды. Но, как всякий образованный человек, кино с интернетом просматривала регулярно.
Понахваталась достаточно, чтобы местную моду классифицировать, как нечто среднее между итальянским возрождением и эпохой классицизма. Платья с завышенной талией и широкими юбками без подкладных конструкций не отличались вычурной пышностью времён папы Борджиа. Но и не скупились на шик подобно бальному платьицу Наташи Ростовой.