– Ну, вот и забудь, что там тебе наболтал Босх, – с явным облегчением предложил Шин-хад.
Его рука легла на её макушку. Тяжёлая, в бугорках мозолей. Защищающая её рука, как бы там оно не складывалось по жизни.
– Отец, можно спросить?
– Во имя какого дерьма я вознамерился выдать тебя за Вар-хада? – с уверенностью предположил он.
Инга кивнула, млея под его неподвижно лежащей на макушке ладонью. Такое сладкое и такое забытое чувство. Никто, с тех пор, как умер её отец, никогда так не делал. А вот новый отец будто знал – странные шутки порой откалывает судьба.
– Защитить тебя хотел, – признался Шин-хад в том, о чём Инга смутно догадывалась.
И не утерпела, вылезла наперёд:
– Пристроить меня в хорошие руки? На случай, если ты… Ну…
– Оно самое: на случай моей смерти, – строго уведомил отец, что чрезмерно миндальничать с ним не стоит. – Девчонки разлетятся. А кроме них у тебя и защитников-то нет. У Босха, что ни день, то новые затеи. С тобой поигрался и бросил. Да и я тогда погорячился, как забрал тебя к себе. Уже потом понял, что нельзя было тебя отрывать от ингири. Это нынче ты с какой-то странности поумнела. А ещё ж недавно была тут всем будто чужая. Глупый опасный зверёныш. И вернуть к своим уже не получалось: ты стала бояться собственных сородичей.
– Свой среди чужих, чужой среди своих, – пробормотала Инга.
– Точней не скажешь, – одобрил отец. – А Вар-хад бы тебя никогда не обидел. Уж это я точно знаю. Ему верю.
– Почему? – естественно, вырвалось у неё.
– А вот это не твоего ума дело, – досадливо шлёпнули её по макушке. – В своё время узнаешь. Лучше скажи: нынче-то Босху ты стала здорово интересна?
– Ну, да, – не стала Инга вдаваться в подробности.
– Оно и понятно, – невесело вздохнул Шин-хад. – Нынче ты всем интересна. Особенно магам. Босх, конечно, среди этой братии посильней всех будет. Но ты на него не особо надейся. У магов свои беды. Поважней наших будут. Случится пожертвовать всем Шином, Босх глазом не моргнёт, как всех распылит. Очень уж я за тебя опасаюсь, – пробормотал он себе под нос, вперившись взглядом в пустоту.
– А вот это напрасно, – попыталась утешить старика Инга. – Я же не просто поумнела.
– Знаю, – буркнул отец, покосившись на неё странным взглядом. – Что-то на тебя снизошло там, в каверне. Будто в тебя попало чьё-то чужое сильное знание. Я-то тебя до поры не расспрашивал. Оно не всегда полезно, когда прежде назначенного времени. А нынче такое время не наступило?
– Пока нет, – ответила она, глядя ему прямо в глаза. – Сейчас тебе не до того. Но я непременно расскажу, что случилось в каверне.
– Ну, и ладно, – легко согласился отец.
И поцеловал её в макушку.
Глава 28
Две сестрицы под окном… поглумились над врагом
Инга топала в птичник, озиралась и думала.
Паранджу отец отменил. Прежде все её внутренние перемещения напоминали басню: по улицам слона водили. Впервые инопланетянка имела возможность полюбоваться убранством крепости. Убранство не впечатляло. Всё довольно скромно: аккуратно отшлифованные каменные стены, минимум роскошеств и суеты. Что объяснимо для мира, пребывающего в бессрочной войне за выживание. Хотя каких-нибудь гобеленов завести не помешало бы.
Наряды вельмож и слуг отличались не особо. Главным признаком статуса были неброские золотые украшения. И более нарядные платья тех дам, кого Инга принимала за придворных, а не дворовых девок. Понятно, что наличие разнообразного оружия указывало на военное сословие: кунов и просто служивых всех званий. Хотя и слуги были при длинных ножах. А их ливреи больше напоминали удлинённые военные куртки. Оно и понятно: мало ли какая дрянь свалится на голову из Эттахра?
Несмотря на всё это, ощущения какой-то вынужденной убогости не возникало. Ей даже импонировал сдержанный стиль местного бытия. Жаль, конечно, что он вызван не внутренней культурой, а внешней опасностью. Но, тут, как говорится, каждому своё. В её родном мире всего было с излишком: и блеска, и крови, ценой которой этот блеск оплачивался.
Думы касались нового и уже почти своего в доску семейства. Юлят, выкручиваются, недоговаривают, а ощущение какой-то незримой теплоты не пропадает. Все друг другом пытаются манипулировать, на что-то подталкивать, а держаться друг за друга крепче крепкого. Даже грядущее замужество сестёр не выглядит, как что-то, вырывающее их надолго из семьи.