– Где пропадала? – как бы, между прочим, поинтересовалась Андея.
Она сидела на кровати и занималась подготовкой к свадьбе: колола орехи.
Инга вырвала из её пальцев свеже очищенное ядрышко и забросила в рот. После чего плюхнулась рядом, откинувшись на спину. Широко зевнула и призналась:
– Спала на крыше.
– Важное занятие, – съехидничала Андея и хрумкнула щипцами: – Ты на церемонию завтра пойдёшь?
– Не знаю, – досадливо протянула Инга. – Вообще-то, не собиралась. Но после твоего заявления о покушении, видимо, придётся. Я без тебя в Вар не полечу.
– С покушением всё неточно, – явно нехотя призналась Андея, раздробив ядрышко великолепными крепкими зубками. – Вроде был донос. Спросила у отца, но он просто наорал на меня и прогнал. Может, замешаны маги? Иначе бы он рассказал.
– Или одна магинька, – буркнула Инга.
Сестрица коротко и не слишком весело рассмеялась.
– У нас их называют маг-жата, – деланно нравоучительно поправила она малограмотную родственницу.
Теперь заржала Инга. После чего прояснила недоумение аборигенки:
– Маг-жаба она. Прямо в точку.
– Жаба? – переспросила Андея, озадаченно хмурясь. – А что это?
– Вы что, не знаете, что такое лягушки? – озадачилась и переселенка.
– Лягушки у нас есть. В прудах. А этих твоих жаб нет.
– Такие же лягушки, только здоровые, жирные и в бородавках. Бородавки-то у вас есть?
Заглянувшая в дверь Фойта с удивлением уставилась на старшую сестру. Та валялась на спине и хохотала так, что сотрясалась кровать.
– Чего у вас тут? – с подозрением осведомилась каштанка, переступив порог.
– Ин… Ин… Ине…я собра…лась замуж, – задыхаясь, с трудом обрадовала близняшек Андея.
– За кого? – выступила из-за спины сестры Раюла.
– За Босха, – выдала Андея блистательную провокацию.
Получила пинок от ингири, однако не угомонилась. Откатилась подальше и уже серьёзно добавила перцу:
– Отец дал согласие.
Близняшки переглянулись. Нахмурились. И пулей вылетели прочь. Через пару мгновений в дверь птичника забарабанили четыре решительных отмассажированных кулачка.
– Тебе делать нечего? – укоризненно попеняла Инга провокаторше, загадав: выпустят разгневанных невест или проигнорируют. – Чего ты их дразнишь? Да ещё перед церемонией.
– Пускай не лезут, куда их не звали, – внезапно холодно отчеканила Андея.
– Не делай так больше, – поёжилась Инга. – Ты становишься похожей на своего папашу.
И они впервые немного поругались. Не всерьёз – просто сбросили накопившееся раздражение. После чего вполне мирно расстались.
Андее таки пришлось окунуться в последние приготовления к церемонии. Как бы ты к ней не относилась, позорить отца последнее дело. Твой же будущий народ в другом хададе узнает о таком деле и мигом пригвоздит: непотребная девка. И на кой нам такая в королевах? Опозорила отца, теперь за нас примется? Словом, всё сложно.
В кои-то веки Инга была предоставлена сама себе. Как говаривала рассудительная последовательная жаба в «Дюймовочке»: ну, вот поели, теперь можно и поспать. Ингири сделала и то, и другое. Теперь можно и… полетать.
Она выкатилась в опустевшую гостиную: близняшек всё-таки выпустили. Следовало смыться до их возвращения. Инга, было, двинула к окну, как нос уловил еле ощутимую примесь в привычных запахах птичника. А уши посторонний звук: что-то где-то обо что-то скребнуло. На мгновение, но игири хватило и этого.
Источник она определила быстро: правый угол стены с дверью. Понизу, где красовался широкий основательный плинтус. А для кого-то и тоннель – мысленно хмыкнула она. И, скинув туфли, на цыпочках прокралась к месту залегания шпиона. Опустилась на карачки, внимательно оглядела плинтус и обнаружила едва заметную щель. Как раз за ней и притаился очередной крысёныш Босха.
Операцию по ликвидации шпионского гнезда решила провести в истинном облике. Экрюпчик, естественно, мигом её учуял. Но слинять уже не успел. Обе булавы с размаха впечатались в плинтус почти рядом с лазом. Проломили плинтус и забаррикадировали проход. Кулак верхней правой ударил в лаз, проник внутрь подполья и поймал тощий пушистых хвостик.