– Ты действительно маг? – вцепилась она в первую же нейтральную тему, дающую возможность превознести его величие.
– Ты имеешь в виду нечто сверхъестественное?
– Вроде того.
– Ну, в определённом смысле, моё мастерство действительно нечто сверхъестественное, – снизошёл Босх до пояснений. – Потому что не является чем-то общеупотребительным. Оно основано на способности манипулировать материей и энергией, что людям почти недоступно.
– Доступно в ограниченном диапазоне естественных законов природы? – не удержалась Инга, чтобы не продемонстрировать образованность и потенциальную полезность. – Металл обрабатывать они умеют. Использовать энергию текущей воды для того, чтобы молоть и пилить, тоже. А вот обернуть человека в крысу без химического, термического и прочих воздействий уже никак. Кстати, я существо искусственное? Или природная мутация? Хотя трудно представить такие мутации в природе. Она величайший прагматик и…
– Так, – оборвал её разглагольствования Босх. – С тобой всё ясно. Да. И нет.
– Да, значит, существо искусственное? – сообразила Инга.
– Точно, – усмехнулся маг. – И нет: заморочить мне голову у тебя не выйдет.
– Босх, а кто ты такой? – выпалила она, не успев подумать о последствиях.
– Естествоиспытатель и творец, – хитро ухмыльнулся он.
– Глыба, а не человек, – хмыкнула в ответ Инга и льстиво поинтересовалась: – У тебя выпить не найдётся?
– Ингири не пьют вина, – сунулся, было, он со своей идиотской конспирацией.
– Так обрадуем моего отца, что этому я уже научилась. Сбежав из дома, чего только не нахватаешься. А девушки падки на падение их добродетели.
– Ох, и намучаюсь я с тобой, – вздохнул Босх и протянул руку к столу.
Оттуда вспорхнули пузатая бутылка красного стекла. И пара металлических жёлтых стаканов. Один вместе с бутылкой приземлились в руках мага. Второй завис перед Ингой, предлагая себя к её услугам. Она цапнула его и внимательно осмотрела, искренно дивясь чеканке, выполненной – на её не просвещённый в художествах вкус – весьма талантливо.
– Золото?
– Оно, – кивнул Босх, наблюдая, как бутылка избавилась от пробки и наполнила его стакан.
– Телекинез? – вновь машинально ляпнула Инга.
– Не знаю, о чём ты. Это и есть манипулирование энергией.
– А мои обращения в летучую обезьяну?
– Манипулирование энергией и материей. Создание стабильных форм их привязки, срабатывающих бесчисленное количество раз. Я не спрашиваю: понятно тебе или нет. У тебя целых два образования.
– Пока понятно, – заверила Инга, любуясь на розовую ароматную струю, заполняющую её стакан. – А закусить?
Широкое золотое блюдо с кучей каких-то съедобных финтифлюшек перелетело со стола на её колени.
– А сам?
Босх поморщился и пригубил вина. Она попробовала и слегка обалдела: розовый вермут в чистом виде. Так жить можно – поздравила она себя и уполовинила стакан. Как не хорохорься и не ерепенься, шок она испытала нешуточный. Сознание мобилизовалось оперативно. А вот подсознание, видать, ещё хлюпает носом.
Инга сунула за щеку какой-то сухофрукт и продолжила прояснять свою судьбу:
– Как ты химичишь с магией, меня мало интересует. А вот собственная судьба очень даже. Шин-хад действительно мой отец?
– Самцов ингири не существует, если ты об этом, – развалился в кресле Босх, приготовившись к долгой беседе. – Семей ингири не создают. Кто-нибудь из мужиков посмелей изредка обеспечивает им приплод. И сразу об этом забывает. Получают от матриарха ингири свой гонорар и сматываются.
– А кто-то принимает в жизни ребёнка активное участие, – продолжила Инга. – И в чём корысть? Что вы там говорили о каких-то женихах? Наличие жениха подразумевает дальнейшую семейную жизнь. А ты сказал, будто ингири против подобного закабаления. Дай угадаю: мой отец решил стяжать лавры естествоиспытателя? Хочет попробовать на мне новые методы дрессировки?
– Ну да, выдать тебя замуж, – издевательски осклабился зловредный колдунишка и запил свою колкость вином.
– А я что, считаюсь его законной дочерью?
– Чего захотела. Ты ещё о наследстве поинтересуйся.