– А оно будет? В смысле, приданое.
– Будет, – ласково протянул Босх. – Три сотни пехоты. Сотня лучников и сотня конницы.
– На пропитание ингири? – столь же ласково прощебетала Инга. – Кони туда входят?
– На военные нужды твоего будущего мужа, – весело хмыкнув, разочаровал её Босх.
И поднялся, повесив пустой стакан на отросток рога. Затем поднял руки, и дурацкая жёлтая рубаха взмыла вверх, обнажив суховатый, но довольно мускулистый торс. Просто удивительно, как можно сохранять приличную физическую форму, не утруждая себя трудозатратами даже по мелочам.
Впрочем, удивления стоило не только это. Весь торс и руки чародея были густо размалёваны затейливыми разноцветными татушками. Когда вспорхнувшая рубаха задрала бороду, Инга узнала тату ингири, морда которой заполонила всю левую часть груди.
– А кем был твой муж? – внезапно озадачился её прошлым Босх.
И дистанционно в несколько пассов развёл огонь в камине. Никаких файрболов: только влетающие в камин дрова, какая-то вонючая жидкость из плотно закрытого горшка и обычные спички. Из огнива тут уже выросли, что вдохновляло.
– У меня не было мужа, – честно ответила Инга, не имея привычки врать по пустякам. – Я очень старалась, но замуж меня так и не взяли. Приходилось пробавляться любовниками.
– Судя по твоему спокойствию и концентрации на собственной персоне, детей тоже не было, – уточнил Босх, падая обратно в кресло.
Борода скрыла ингири до половины, оставив лишь многозначительно оскаленную пасть. Бутылка наполнила оба стакана и ушла на аэродром.
– Я бы такую тоже не взял, – небрежно поделился Босх никому ненужным мнением о женских качествах переселенки и присосался к стакану.
– Почему? – булькнула Инга, не отрывая губ от своего.
– А на кой нужна женщина, отравленная свободой выбора? Тут это не приветствуется. Женщина должна подчиняться тому, кто гарантирует её безопасность. Ну, и безопасность её детей.
– Ну да, у вас же непрекращающаяся война. А, кстати, каверны открывают маги?
– Нет, это самопроизвольное открытие. Срабатывает с незапамятных времён. Впрочем, тебя это не касается.
– В смысле, не одолею глобальности великого знания?
– В смысле, не твоего ума дело. Занятно, конечно, что тебя сюда занесло. Я думал, что это уже не работает.
– Что это? – и не думал отступать бывший капитан МЧС, подогрев смелость спиртным, как это делали его предки веками.
– Уймись, – насмешливо посоветовал маг.
– И не подумаю, – пообещала Инга. – Терпеть не могу, когда меня используют втёмную. И перемещают, куда заблагорассудится нечистоплотным перемещателям.
– Втёмную? – деланно удивился Босх. – По-моему, с твоим использованием всё предельно ясно. Ты у нас грозный хищник. На людей не нападаешь, кое-какую пользу приносишь.
– Дерусь с теми, кто приходит кавернами с Эттахры?
– Точно.
– Я не собираюсь участвовать в тупой мясорубке, – решительно заявила Инга о своих правах.
– Конечно, собираешься, – ядовито усмехнулся Босх. – И будешь. Это единственная причина, по которой ингири всё ещё живы. Их создатель уже несколько раз подумывал о целесообразности вашего существования. Не стоит его дразнить.
– А кто он? – машинально уточнила Инга, обдумывая ультиматум.
– Не твоего ума дело? – повторил Босх.
– Почему не моего? Я же вроде не принадлежу к благородному семейству умственно ограниченных монстров.
– Зато принадлежишь к семейству болтливых баб, – охотно пояснил этот ублюдок.
– Ты не любишь женщин?
– Я их употребляю в строго ограниченных целях.
– Не пытайся меня обескуражить размахом своего цинизма, – позабавила Ингу эта демонстрация. – Во всяком случае, пока не познакомился с моим.
– А это обязательно? – иронично уточнил маг. – Согласимся с тем, что ты достойный противник. И оставим меня в покое.
– Теперь покой тебе лишь будет сниться, – пообещал заносчивому колдунишке бывший капитан МЧС России. – В отличие от ингири у меня нескончаемое воображение и непобедимое любопытство. К примеру, ты не мог бы продемонстрировать мне силу твоего могущества? Для общего представления.