– Ну-ка, ну-ка? – оживился Босх. – Поясни.
Кажется, теперь он удивился по-настоящему. Чему – непонятно. Ничего умней, чем говорила прежде, она ему не сказала. По сути, банальность. Инга пожала плечами и объяснила, что имела в виду:
– Последнее слово – штука подлая. Чтобы оставить за собой последнее слово, некоторые упираются до посинения. И потом долго любуются своим достижением, ибо действительно считают его достижением. Если вспомнить о количестве затраченных усилий. А в это время за спиной уже наговорили целую гору новых «последних слов». И вся эта говорильня прошла мимо прежнего героя.
Босх заржал. Прямо ей в лицо. И вот, поди пойми: то ли смеётся над тем, что сказала, то ли над сказавшей. Будь она сейчас в шкуре ингири, точно бы взбесилась и порвала. А в шкуре бывшего капитана МЧС её ничем не пронять. И не таких манипуляторов обламывали невозмутимостью. Школа у неё превосходная.
Когда маг отвеселился и вернулся к разговору, Инга узнала, что хитромудрый Шин-хад предоставлял коллеге Вар-хаду военную помощь. Как прежде делал это для его отца. Босх утверждал, что Кривая спина уважал отважного и неуступчивого сорокалетнего мальчика-варата. При местной продолжительности жизни это приравнивалось к тридцати земным. Мальчик, на вкус папули, был простоват, но дрессировке поддавался. Главное не забывать периодически делать комплименты его политике неприсоединения. Тогда дружить с Вар-хадом можно тоже до посинения.
Проблема у Шин-хада с этой диктатуркой была одна: с Варом каверны Эттахра состыковывались гораздо чаще, чем с другими хададами. Это были самые большие и самые долгоиграющие порталы из «царства тьмы». Тамошняя нечисть лезла в маленький Вар со всем пылом изголодавшихся монстров. И отлично вооружённых для захватнических войн.
У диктаторов крупных хададов имелись регулярные войска. У Вар-хада только ополчение. Лишь те руки, что в промежутках между стычками добывали пропитание, кто во что горазд. Смертность в тутошних мирках и без того высока за счёт постоянных состыковок. Хотя и рождаемость в мире изобилия изрядная. \
Прироста населения не наблюдается – да он тут никому и не нужен. Народы замерли в одном состоянии саморегулирующихся муравейников. От которых никогда не отпочковывались новые – отпочковываться некуда.
– Однако в Варе, – скучающе вещал Босх, – этот баланс нарушен. Думаю, ещё несколько десятков лет, и хадад окончательно загнётся. Те, кто выживут, переберутся в другие земли.
– А папуле Шин-хаду всего-то семьдесят, – задумчиво пробормотала Инга. – И он, ещё столько же протянет. То есть станет свидетелем того, как у него под боком обоснуются отродья Эттахра. Поэтому он обеспокоен опустошением Вара?
– Шин-хаду не нужна глобальная война за эту территорию, – пожал плечами Босх, рассматривая её, будто какой-то аппарат, принцип действия которого уловил и сейчас приступит к эксплуатации. – Война будет не только с отродьями Эттахра, которые там поселятся. Но и с соседями, которые захотят там поселиться.
И тут Ингу осенило. А ведь особенно и не старалась. Сами собой связались в башке разные концы.
– Случка Шин-хада с ингири один из способов борьбы с глобальной войной? – беспечно уточнила она.
Обычно на мужчин действовало, когда девушка преподносила таким тоном нечто циничное. Особенно подноготную правду. Особенно, когда их заставали врасплох. Мужиков это злило или ставило в тупик. Инге показалось, что с некоторого времени Босх разговаривал с ней, а думал о чём-то своём. Самое время застать его врасплох.
Она просчиталась. Этот гад не разозлился, и отказался «вставать в тупик». Он ухмыльнулся и преспокойно подтвердил:
– А так же рождение плода этой случки. Той самой Инеи, на чьё имя ты теперь должна откликаться. Шин-хад весьма дальновидный диктатор. Он не пустил дело на самотёк. И периодически наведывался к ингири в их дыру с подарками.
– И полными карманами лести, – скрывая за издёвкой раздражение, подхватила Инга.
– И с полными карманами лести, – согласился Босх. – Однажды Шин-хад настолько заморочил голову матриарху ингири, что та разрешила забрать Инею в замок отца. А я не стал этому препятствовать.
– И как её тут приняли? – позабыв про раздражение, заинтересовалась Инга своими перспективами на будущее.