– Вопреки моим ожиданиям, просто замечательно. Но, что самое поразительное, малолетние стервы – дочурки Шин-хада – влюбились в сестричку. Очень умные девочки в эту косноязычную дурочку. Девчонки заграбастали её в личное пользование, потеснив папашу. Тот, впрочем, не возражал. Какая разница, чем привадят уродца, если это не повредит результату? Так прошло почти десять лет, – вновь на глазах погружался Босх в свои раздумья. – Инея окончательно одомашнилась. И чувствовала себя отлично. Близилось время, когда Шин-хад мог, наконец-то, осуществить свой сомнительный план поддержки диктатора Вара.
– Ну да, – невольно покривилась Инга. – Сам Шин только тем и поддерживает высокий уровень процветания? Силами ингири? Морочит им головы подарками и заставляет драться.
– Ты судишь поверхностно, – брезгливо поморщился Босх. – Проведя у нас всего лишь один день. У вас там все такие торопыги? Никто этими дурами не пользуется. Они приходят в жуткую ярость, стоит им почуять приближение открытия каверн. Причём, почуять на огромном расстоянии. Ингири несутся на место схватки ополоумевшими тварями – какими они, собственно, и являются. И бросаются на себе подобных с садистским удовольствием.
– Почему же они так и не появились в Ванате? – не слишком поверила Инга в его чересчур зловещее описание себе подобных.
– С ними есть одно неудобство, – пожал плечами Босх. – Ингири не любят удаляться от своего горного гнездилища слишком далеко. Радиус их боевого настроя достаёт не до всех приграничных крепостей, как тот же Ванат. Туда их приходится заманивать всеми правдами-неправдами. Что удаётся не всегда. А Инея туда унеслась, просто взбесившись. А потом испугалась, что ингири её порвут за ослушание. Вот и забилась в дыру, где ей подобные никогда не бывают по собственной воле.
Босх, конечно, может юродствовать о тупости ингири, сколько ему влезет – подумалось Инге. Она видела то, что видела: отношение людей к ней самой. В Шине отдают должное ингири. И по-своему любят. Не могут не любить. По-своему.
Ибо почти в каждой семье должны быть погибшие или покалеченные нашествиями мужики. А так же хранится память о разорванных и съеденных женщинах, детях, стариках. Иное просто невозможно в условиях бесконечной войны. В которой присутствие такой силы, как ингири, позволяет значительно снизить потери.
Разброс включения каверн приличный: и по координатам, и по времени. Не всегда угадаешь, в какую из соседних деревень выплеснется лавина кровожадных монстров. Видать, голодают они там, у себя в Эттахре. Что-то не то с балансом травоядных и хищников. Тем более что среди хищников встречаются и оборотни – как она успела узнать от Ванат-куна. Эти мозгами хоть и слабовато, а всё же пошевеливают – как те же ингири. Опасный враг, с которым ей наверняка предстоит столкнуться.
– Папочка Шин-хад задумал отдать Инею этому героическому Вар-хаду? – подвела итог. – И это будет не случка, а именно брак ингири с человеком. Тебе не кажется, что это абсурд?
Всё, как в романе: начали с географии, а закончили обухом по голове. Принцесса выйдет замуж за принца. Не для того, что бы «жить долго и счастливо». А в качестве племенной кобылки. Так сказать, на развод. Для создания новой роты крылатых защитниц родины. Какая мерзость.
– Не такой уж и абсурд. Должна же была Инея хоть чему-то научиться у родни с человеческой стороны, – недовольно скривился Босх, явно тяготясь этой темой.
И закономерно порождая новую догадку.
– Тебя уломали поучаствовать в затее, которую ты считал полнейшим бредом. Бедолага, – с иезуитской лаской в голосе посочувствовала ему Инга. – Ты лично сражался в битве за её образование. Где потерпел оглушительный разгром. Потому и костеришь ингири последними словами. А кто бы на твоём месте щеголял лояльностью к этим дурам? Лично я вполне чистосердечно не бросила бы в тебя камня. Сама дураков терпеть не могу.
– С тобой интересно, – отдал должное собеседнице маг. – Даже очень. Дивное сочетание ума и чистейшей первозданной дури. Ты с неподражаемым задором бросаешься на того, кто может распылить материю, из которой состоит твоё тело.
– О, да ты, гляжу, воспрял, – и не думала останавливаться на достигнутом Инга, чувствуя, что её понесло. – Жаль, что тебе нечего мне сказать. Иначе ты бы не перешёл к угрозам. Кстати, абсолютно нелепым. Особенно сейчас. Когда вместо убогого результата дрессировки в твоих руках оказался верняк: умная ингири.