Занавесив голову папиной тряпкой – которую вышвырнули вслед за ней – Инга топала вслед за очередным посыльным на «женскую половину». И размышляла об окружающей её человекообразной среде скорей по привычке, нежели по необходимости. Привычка неоспоримо замечательная, ибо за людьми глаз да глаз. Только вот не всегда уместная. Необходимость как раз требовала сосредоточиться на более насущной локальной проблеме.
Сестры имелось целых три. И все, как одна – по утверждению Босха – любили свою зверушку. Сам факт не ставился Ингой под сомнение. А вот классификация этой любви ещё как. Мамина соседка тоже любила своего пакостливого кота. Ассоциировала его с ребёнком, отчего котяра и борзел не по дням, а по часам.
Такая любовь к ней непременно вызовет взрыв в благородном семействе. Инга не станет прыгать за шуршащим конфетным фантиком на нитке. А если в бешенстве обернётся ингири, фантиками себя почувствуют все присутствующие. Так что, переступая порог покоев диктаторских дочулей, она морально настроилась отфутболивать любые провокации.
– Ты смотри, кто явился? – со всем возможным ядом в голосе поприветствовала её самая старшая сестра Андея.
«Самая старшая» была старше остальных двух на целых два года. Что давало Андее – по её же мнению – море преимуществ. Хотя в пересчёте на земные сроки, девчонке едва исполнилось семнадцать. Если Босх и перегнул на её счёт, то лишь в деталях. Инга с первого же взгляда на старшенькую согласилась с магом в основополагающей оценке: стерва и несомненный лидер.
Сногсшибательная во всех отношениях «блондинка с картинки». Её безупречную внешность портил лишь скверный характер: брезгливо поджатые губки не украсят при самых совершенных формах. А море яда в огромных голубых глазах слишком красноречиво не советует расточать на неё нежные чувства – всё равно с дерьмом смешает.
Её мать Гвейта была второй и – по официальной версии – единственно любимой женой Шин-хада. Практически негласной соправительницей. Очень красивая и бесконечно умная женщина не разбрасывалась потомственной стервозностью направо и налево. Во всяком случае, так утверждал Босх, описывая Вторую с искренним уважением к её талантам. А этому типу уважение давалось с диким трудом.
– Явилась я, – скучным голосом подтвердила Инга.
Огляделась и прошла к изысканному дивану на гнутых ножках. Небрежно плюхнулась на пузатую цветастую седушку. Сбросила с ног осточертевшие туфли, презентованные вместе с ненавистным сиреневым платьем. И с неописуемым удовольствием пошевелила освобождёнными из-под гнёта пальцами.
– Вижу, что ты, – не сдавалась Андея, плюхнувшись рядом. – И где тебе носило, чучело?
– По местам боевой славы, – пожала плечами Инга и широко зевнула.
Отнюдь не на показ: устала, как собака, а тут ещё контакты устанавливай. Как не ныла, пытаясь выхлюздить у Босха ночь передышки с полноценным сном – тот ни в какую. Упёрся рогом: топай знакомиться с сёстрами, пока мои инструкции по вживанию в семью не выветрились из башки.
– Какой славы?! – подскочила на своём креслице Фойта.
Они с Раюлой были одногодками Инеи: всем троим по земным меркам всего пятнадцать с хвостиком. Кроме того эта парочка была близняшками. Но настолько разнояйцевыми, что факт их близняшества доказывал лишь один день рождения на двоих. Во всём остальном: небо и земля.
Фойта бойкая рыжеватая «каштанка» с серо-зелёными глазами отца и его грубоватой физиономией. Несмотря на сей сомнительный приз, она была красива. Стервозностью же не уступала Андее, на почве чего в их покоях не переводились склоки и драки. Однако после бурных стычек сестрицы могли вполне себе мирно заниматься одним делом. Особенно им удавалось допекать служанок – вот уж те натерпелись, так натерпелись.
Раюла была тихоней и слыла великой умницей. Ослепительно рыжие волосы с ярко зелёными глазами она унаследовала от матери – третьей жены Шин-хада. Мунала была настолько никакой, что не вызывала ревности даже у Гвейты – дамы консервативной в вопросах влияния на мужа.
Красивенькая тупенькая сестра диктатора Блун-хада Каменный лоб была типичной жертвой династических браков. Высокородную барышню внедрили в это замужество, как некую статусную персону. И залог всего на свете. Единственным её достижением были дочери и обязательное ежемесячное посещение мужем их супружеского ложа. В остальное время Шин-хад интересовался только здоровьем Третей, да и то лишь прилюдно.