– Не врёшь? – с подозрением уставилась Фойта на недалёкую летучую обезьяну. – Какая может быть боевая слава после каверны? Тебя там просто чем-то приложило. Непонятно, как вообще оттуда выбралась. А ты выпендриваешься. Строишь из себя невесть что.
– Ты-то откуда об этом знаешь? – проворчала Инга, внимательно изучая недоверчивую нахалку.
– Об этом уже все знают, – укоризненно заметила Раюла и поднялась с кресла напротив.
Близняшки любили играть в умные настольные игры, где выигрывали с равным успехом. Вот и сейчас явление Инеи оторвало их от очередного витка борьбы за звание самой умной. Обе одновременно пошлёпали к дивану, где расселась героиня дня. Втискиваться промеж неё и Андеи не рискнули – уселись прямо на толстый ковёр и вытаращились на путешественницу.
Ингу удивило, что все три её сестры были в одинаковых белых платьях. То ли прикалываются, то ли какой-то ритуал, ибо выдавать их замуж будут в один день. Мысль об этом мигом испортила и без того шаткое настроение. Она закусила губу и старательно разогнала несвоевременные мысли.
– Это правда, что ты потеряла память? – сдержанно уточнила Раюла.
– А это правда, что ты, как дура, прямо из каверны полезла в драку? – протараторила Фойта, дёрнув Ингу за сиреневый подол.
– Не скажу, пока не дадите мне другое платье, – выдвинула условие предстоящей потехи зверушка.
– А с этим, что не так? – удивилась Андея, оглядев её наряд. – Вполне себе ничего.
– Терпеть не могу сиреневое, – зло процедила Инга, не сдержав эмоций.
– У нас же всё забрали, – ещё больше удивилась её претензиям Фойта. – Что, забыла? Ах да! Действительно забыла.
– Но, белые-то вам оставили, – наугад бросила Инга. – Значит, и мне. Тащите, а то я сейчас взорвусь.
Они с Фойтой подорвались с места одновременно. Сестрица бросилась за требуемым. А Инга принялась сдирать с себя изысканный наряд а ля Офелия – она же Наташа Ростова. Расставаться с ним было жалко: платьице и впрямь симпатичное. К тому же подарок замечательного старика. Но цвет просто вымораживает. Так что она его свернёт и оставит на память о Ванат-куне. Если тот ещё жив, они обязательно повидаются. Если же нет…
– А ты здорово изменилась, – как бы, между прочим, заметила Андея.
Глядя в её пронзительно голубые глазищи казалось, будто из них сейчас плеснёт водой вперемежку с ядом. Лишь офицерская закалка не позволила Инге стушеваться под взглядом старшей сестрицы.
– Ты даже не представляешь, насколько, – пробурчала она, аккуратно сворачивая сиреневое платье
– И насколько? – моментально прицепилась к словам Фойта, протянув белое.
– Я поумнела, – хмыкнула Инга, приняв платье и растянув его в руках.
Нужно было сообразить, с какой стороны в него залезать.
Рекомендации Босха принять тупой вид, изображая прежнюю обезьяну, она отмела ещё на стадии выдачи рекомендации. С какой стати, если, по его утверждению, сёстры к зверушке благоволят? И, в отличие от него, не связаны с ней жуткими тайнами. Зато у них в процессе активного общения можно почерпнуть массу мелкой, но весьма полезной информации.
– Ну, что поумнела, заметно, – задумчиво констатировала Раюла. – Капризы, шантаж, ирония. Это где, интересно мне знать, из тупиц научились делать умниц?
– Да ещё за несколько дней, – усмехнувшись, поддержала её Андея.
– В кавернах с Эттахра, – пренебрежительно бросила Инга и раздражённо нахмурилась: – Вы мне поможете это напялить? Или придётся прикрывать наготу истинным обликом?
– За него внутри замка Босх тебе хвосты оторвёт, – съязвила Фойта и вырвала из рук ингири платье: – А тебе бы для начала не помешало помыться. Сестрёнка, от тебя воняет.
– Где ванна? – брякнула Инга, по-хозяйски оглядев на себе вполне чистые льняные панталоны.
– Там же, где и была, – всё с той же многозначительной задумчивостью подсказала Андея. – Основательно же тебе память отшибло.