– Красивые, – завистливо вздохнула Андея, принявшись за правый сапог. – Я бы за такие всё отдала.
Инга обернулась к ней и постаралась изобразить вопросительный взгляд. Хотя с её ужасными глазами это не пройдёт. Но сестра и так поняла. Снова вздохнула и зло прошипела:
– Скажи, во имя какой дряни, мне досталась судьба до смерти торчать в замке? Изо дня в день видеть одни и те же мерзкие рожи. И ведь не сбежишь. Не улетишь, как ты. Думаешь, если мне не грозит участь второй или третьей жены, от этого легче? Я и первой быть не желаю. Этот ублюдок слишком много о себе мнит, если верит, будто осчастливит меня своей персоной.
Какой ублюдок – чуть не ляпнула Инга, вовремя захлопнув пасть. И её нерождённый рык так и остался не услышанным половиной замка.
– Потом расскажу, – поняла её порыв и пообещала Андея, натягивая длинную прямую куртку без ворота.
Кажется, это называется камзолом – вспомнила Инга, как на входе в замок слуга умолял Шин-хада снять его позорный халат и натянуть камзол. Из-под тряпки она разглядела его подол: тот был ярким и расшитым целыми гроздьями завитушек. А этот простецкий, без украшений: тёмный и функциональный.
– Ну что, пошли? – бросила Андея, лихо свернув волосы в тугой жгут и укладывая его на макушке. – Все три луны за тучами. Темнотища и красотища. В самый раз незаметно смыться.
– Вы скоро? – негромко окликнула их Раюла из гостиной, где уже затушили все канделябры. – Мы готовы.
Инга процокала туда мозолистыми подошвами, волоча за собой опущенные крылья. Её облик не произвёл на близняшек никакого впечатления. Подумаешь, сестра-оборотень – с кем не бывает? Она мысленно хмыкнула и направилась к распахнутому окну, на подоконнике которого лежала на пузе Фойта. Закутанная по самые глаза в башлык. Опытная авантюристка не боялась, что её увидят снизу или со стены. Инга легонько хлопнула по откляченной заднице, и хулиганка тотчас уступила ей место.
Вылезать наружу было жутковато. Тело телом, но мозг человека не желал верить в безопасность такого аттракциона. Она вскочила на подоконник и оглядела стены вокруг окна. Там было полно всяких резных и накладных украшений. Правая верхняя рука вытянулась и вцепилась мёртвой хваткой в какую-то металлическую загогулину, торчащую из камня. Пришлось довериться собственной конечности и оторвать от подоконника ноги.
Хвалённая ингири чуть не завизжала на весь Шин, когда тело качнулось маятником, повиснув на одной руке. Впрочем, остальные конечности тотчас вцепились во всё, что им подвернулось – ребята-акробаты. Тело распласталось на стене с такой непринуждённостью, что Инга мысленно выдохнула от всей своей благодарно икающей души.
И не сразу заметила, как ловко доползла по этим конструкциям до подоконника, попутно прибавляя в размерах. Видать, реакция тела на мелькнувшую где-то в глубине сознания мысль: троих девиц увезёт только слон. Вот она и вымахала.
– Держи! – нетерпеливо прошипела над головой Андея.
Перед носом заплясала здоровенная пряжка широченного ремня. И что с этим делать?
– У неё же память отшибло! – склочным шипением напомнила Фойта и дала ЦУ: – На пояс его.
В великом сомнении Инга оторвала правую нижнюю руку – ничего не произошло: та же картина, только сбоку. Разжала пальцы левой – тело сидело на стене, как приклеенное. Мысленно поздравив себя с успехом эксперимента, она задрала голову. К середине ремня крепились три кожаные кручёные верёвки. Понятно: к ним сестрицы себя привяжут, чтобы не сорваться в самостоятельный полёт. Остаётся надеяться – взмолилась она – девчонки знают, что делают.
Они знали. Когда ремень оказался на поясе ингири – пришлось помучиться из-за крыльев – первой ей на спину слезла Андея. И сразу же обвязала себя. Ну, что сказать? Умница! Фойта с Раюлой тоже не подкачали, хотя им было полегче: Инга додумалась занять более горизонтальное положение. Да и в размерах ещё прибавила: мелкие-мелкие, а тяжелые – эти её сводные авантюристки.