– Инга.
– Я пришла договариваться, – насупилась сестрица. – Мне это выгодно не меньше, чем тебе. А когда мне что-то выгодно, я умею быть…
– Меня действительно зовут Инга. Это просто совпадение. Моё имя не является какой-то редкостью.
– Ты расскажешь мне о своём мире? – просто и открыто попросила принцесса, которая «умеет быть…», когда ей выгодно.
Так просто и так открыто, что Инга фыркнула.
– Я же не говорю, что сейчас, – мгновенно отреагировала Андея на свой прокол. – Потом, когда решишь, что мне можно доверять. А я добьюсь твоего доверия, вот увидишь, – не без юношеской самоуверенности заверила она.
– И тебя не волнует, захочу ли я добиваться твоего доверия? – иронично осведомилась Инга.
– А почему бы и нет? – удивилась сестрица. – Если бы я оказалась в чужом мире, обязательно бы искала союзников. Ты же договорилась с Босхом. Он, конечно, полезный союзник. И много знает, и не такой уж законченный гад. Но иметь в союзниках одного лишь мага, значит, попасть в его лапы. Мне почему-то кажется, что ты не любишь быть чьей-то вещью.
– Ты действительно очень умная девочка, – от души похвалила её Инга. – И умеешь принимать нелёгкие решения. Так что можешь начать зарабатывать моё доверие. И начни со своей выгоды. Зачем тебе союз со мной?
– Не с тобой, а с ингири, – поправила её Андея. – Сейчас объясню. Понимаешь, когда-то очень давно матриарх ингири заключила договор с диктатором Шина. О совместной защите от порождений Эттахра. Не потому, что он был лучше других диктаторов. Просто ингири поселились на его земле. А у него хватило ума им помочь. Кстати, до сих пор помогаем.
– А ингири очень серьёзно относятся ко всяким договорам, – сократила повествование Инга, перевернувшись на бок и привычно подперев рукой голову. – Договор был заключён не с человеком, а с диктатором?
– Ну да. Тот диктатор был не дурак. И теперь неважно, кто окажется на этом месте: договор будет работать. Босх тебе рассказал, что отец не унаследовал место диктатора?
– Ни словом не обмолвился, – сдала зловредного союзника Инга. – У него есть одна миленькая привычка. Он рассказывает лишь то, что интересует лично его. На мои интересы ему плевать.
– Ты не можешь этого знать, – весьма уверенно заявила Андея. – Ты даже не поняла, насколько он могущественное создание.
– В смысле: создание? – мигом напряглась Инга.
– Я не оговорилась, – с еле заметным превосходством усмехнулась сестрица, нагнулась к уху Инги и чуть слышно прошептала: – Босх не человек. Совсем. Я случайно подслушала. И умру, как только он об этом узнает.
– Кто он? – одними губами спросила Инга.
Андея отстранилась, пожала плечами. И развела руками в немом признании своей неосведомлённости. Чуток подумала и выдала второе признание:
– Я просто ничего не поняла. Совершенно. И отец до конца не понял. Хотя ему-то как раз пытались это растолковать, как можно понятней. Я, кончено, его об этом не спрашивала.
– Почему? – машинально брякнула Инга и не пожалела.
– Потому что отец сам меня убьёт, если пронюхает, что я подслушала его разговор с Босхом, – неестественно безучастно выдала Андея чудовищную новость, откидываясь на спину и уставившись в потолок.
Инга мысленно выматерилась и вернулась к прерванной истории воцарения Шин-хада:
–.Так, как наш отец стал диктатором?
– Как в балладе, – ожили помертвевшие на секундочку глаза сестры. – Он был обычным воином. Не особо красивым, но очень умным и удачливым. А у прежнего диктатора Шин-хада не было сыновей. И вообще других детей кроме Убаты. Та влюбилась в отца, как кошка. И развела кучу интриг, чтобы заполучить его в мужья. Говорят даже, будто она отравила папашу, чтобы тот не отдал её кому-то из диктаторов. Но Босх утверждает, что это враньё. Во-первых, здоровьем каждого диктатора занимается куча лекарей. Всех не подкупишь. Во-вторых, старик хотел оставить Шин-хадом наследника своей крови. Собственных внуков, понимаешь? А не того, кто захватит это место после него. Правда, сам он до этого не дожил. Но всё вышло, как он хотел. Шунан его внук и станет диктатором.