Босх окинул её долгим ироничным взглядом. И спокойней спокойного – почти легкомысленно – обрадовал:
– Вообще-то меня невозможно предать. Как тебе невозможно стать мною. Даже мои враги не могут уничтожить меня, не уничтожив себя.
– С чем тебя и поздравляю, – расслабившись, покачала головой Инга. – К чему тогда такие фортели? Что ты бросаешься из крайности в крайность?
– Разбалансировка формы и содержания. Не обращай внимания, – досадливо отмахнулся он.
И прыгнул в кресло без разбега. Прямо с места, не присев и не толкнувшись. Даже не развернулся к нему лицом. Пролетел несколько метров спиной вперёд и мягко плюхнулся на седушку. Инга сделала вид, что ничего не заметила и капризно осведомилась:
– А ты не мог бы как-нибудь уравновешивать себя в моём присутствии? Нельзя быть таким грубым с дамой. Дамы от этого начинают портиться и портить воздух.
Он заржал. И опять взахлёб, и снова надолго. Она бросила взгляд на осколки бутылки. И подумала, что в этом мире ей отчего-то постоянно хочется выпить. Никогда с ней такого не было. Впрочем, и восьмилапость с ней тоже никогда не случалась. Не говоря уже о хвостах с крыльями.
– О чём задумалась? – поинтересовался Босх, поймав подлетевшую к нему бутыль краше прежней.
– Иди в задницу! – непроизвольно вырвалось у неё.
– Почему? – вполне искренно удивился Босх, поманив взглядом стаканы.
– Предпочитаю, чтобы мужчины дразнили меня с иными целями, – проворчала Инга и зевнула: – Знаешь, я, пожалуй, пойду к себе.
– Тебе со мной скучно? – ещё больше удивился этот ненормальный, и тут же прозрел: – Ты устала!
Она даже не успела открыть рот для достойных ругательств.
Вспомнив, что всю прежнюю ночь ингири провела без сна – а полдня, вытряхивая информацию из сестёр – Босх уволок её в свои покои. Там бросил на кровать и велел отсыпаться. Инга и не думала противиться: легла и вырубилась.
Разбудили Ингу уже в потёмках. Даже ужин сервировали – вот теперь она смела всё предложенное мясо. Выпить не дали, как она не напрягалась, строя глазки. В принципе, мужика можно понять. С пьяными-то пилотами страшно летать, а на поддатом самолёте и вовсе удар хватит.
Хотя не факт, что алкоголь в процессе обращения не трансформируется во что-то безвредное. Или просто не улетучивается. Проверить бы.
Глава 14
Мало ли какие традиции у горцев?
Может, им легче её прирезать, нежели получить удовольствие?
Знакомый сухощавый отрок-крысёныш приволок боссу дуплет. Весьма смахивающий на лётную куртку времён первых этажерок. Правда, без меха – куда его по такой жарище? Босх был заметно возбуждён и поглядывал на ингири… как-то страстно.
Не ожидай он первого в жизни полёта, Инга заподозрила бы мага в намерении сексуально домогаться. Когда она залезла на подоконник, этот придурок чуть не спихнул её вниз, торопясь оседлать. От ноги, попытавшейся его лягнуть, увернулся, а извиниться забыл.
Уже зацепившись под подоконником, Инга вспомнила о сбруе сестёр, но Босх обошёлся без нежностей. Сиганул вниз, повиснув на руках, а затем аккуратно ступил на борт, который подлез ему под ноги. Единственной страховкой были крепкие объятья, сомкнувшиеся на шее ингири – неплохо для старичка. Инга оттолкнулась от стены, распахнула крылья… и тут до неё дошло: он же сбрил бороду!
Как можно было сразу не заметить? Ещё подтексты в поведении аборигенов пытается читать – мартышка без очков. Нет, она явно расслабилась, почуяв в руках силу ингири. Возомнила себя неуязвимым гигантом. И превосходящей всех крутизной представительницей высокоразвитой цивилизации. Пора прекращать!
– Выше! – потребовал маг, когда она подросла и набрала скорость.
Ага, а ты со страху в штаны не напрудишь – невольно подумалось ей.
– Не беспокойся! – весело проорал Босх, свесившись с правого гребня. – И поменьше думай о моих штанах! Давай выше!
Зачем – не поняла она, однако набрала высоту. Всё равно же луны едва просвечивают сквозь тучи. В темноте вокруг ничего толком не разглядеть.
– Ночное… зрение! – захлебнулся он воздухом.
Надо же, маги себя и в этом не обделили. Чего ж с людьми-то не поделились? Ночное зрение на этой планете пригодилось бы не только лесным хорькам. Особенно в период затяжных безлунных ночей. Ей показалось, что маг рассмеялся сквозь сжатые губы. Но от комментариев он воздержался.