– Могу на руках отнести, – расплылся в многозначительной улыбке молодой.
– Я те отнесу! – рыкнул старший и протянул руку пленнице: – Пошли красавица.
И они пошли! Инга в гробу видала такой променад: по камням в лёгких туфельках. Пусть и без каблуков, зато с чертовски тонкой подошвой.
В студенчестве она любила погулять по горам с командой приятелей – даже на каяках довелось сплавляться. Всякое случалось, но подобное испытание можно было смело приурочить к восхождению на Голгофу. Если б не старший – вовремя сообразивший, с кем имеет дело – она бы себе не только ноги, но и позвоночник переломала в пяти местах. Мужик не стал возражать, когда непонятная девчонка вцепилась в его могучую ругу. И практически повисла на ней.
И где, интересно носит Босха?
К счастью, лагерь Вар-хада – диктатора Вара – был неподалёку. Никаких шатров с прочими излишествами: господин спал вместе со своими воинами прямо на земле. И вместе с ними поднялся ни свет, ни заря. Дабы продолжить путь, как только кони начнут видеть землю под ногами. Сейчас он сидел на облезлой шкуре и точил топор.
Только подойдя почти вплотную, Инга разглядела своего жениха. Безбородый, но заросший щетиной. Лицо, как и говорила Фойта в шрамах. Так у старшего с бдительным их тоже не счесть. А если проинспектировать остальных, и у них найдутся. И у гвардейцев папочки, и у множества других мужиков Шина. Война есть война, особенно без конца и края. Жить захочешь – не так разукрасит.
В остальном Вар-хад был самым обычным мужиком. Высокий и крепкий, но отнюдь не качок. Лицо непримечательное: широкоскулое, бровастое – Ванька слесарь. Нос прямой, серые глаза, судя по морщинкам, привычно щурятся. Губы так же привычно поджаты. Длинные грязные волосы заплетены в косу и стянуты кожаным огрызком. Руки покоцанные, ногти чёрные.
Царь пастухов и горных баранов. От царя только серебряные браслеты под закатанными рукавами несвежей холщовой рубахи. Да золотая круглая блямба на груди в распахнутом вороте. Лесной хорёк Чиур и то приличней выглядит. А он не царь. И его люди не стеснялись высказываться без приказа.
Люди же Вар-хада молчали, как рыбы, ожидая дозволения открыть рот. Лишь старший коротко доложил, указав на задрапированную тряпкой девицу:
– Вот. У самого выхода нашли.
И отошёл. Инга присмотрела подходящий камень слева от диктатора. Прошлёпала к нему и с облегчением уселась, подобрав подол. А Вар-хад продолжал молча точить топот, противно скрежеща оселком. Что-что, а игре в молчанку Инга посвятила немалую долю тренировок на выносливость. Камень могла перемолчать. Так что она замерла, уставившись на ближайший костёр.
И этот дилетант, естественно, не выдержал первым. Так и не подняв на гостью – или пленницу – глаз, он озвучил первые выводы:
– Туфли не стоптаны. Платье чистое. Синяков на запястьях нет. Из каравана работорговцев, что прошёл тут вчера, ты не сбежала. Откуда ты?
– Мой дом рядом с замком Шин-хада, – хвастливо повторила Инга.
– Как сюда попала? – дрогнула бровь Вар-хада.
– По воздуху прилетела.
– А если пытать прикажу? – наконец-то жених задрал голову и удостоил её пристальным взглядом.
– Тогда и узнаешь, будет ли толк от пыток, – разъяснила Инга, слегка опешив.
Сейчас этот дикарь показался ей страшно знакомым. Она его уже где-то видела – ни малейших сомнений. А вот где? Никаких первых ассоциаций не возникло. Вторые с третьими тоже не больно разбежались. Эта пробуксовка вызвала острую досаду, не спровоцировавшую ингири на психоз – и то хлеб.
– Образованная, – слегка кивнул он, отложив топор. – Но, не высокородная. Зачем к нам пришла?
– Причём тут вы? – успокоившись, вновь принялась дурковать Инга.
– Ты шла в ущелье.
– Направляться в ущелье, и направляться к вам – не одно и то же. С чего ты решил, будто вы можете представлять для меня интерес? С таким же успехом я могу спросить у тебя: зачем ты пришёл ко мне? Кстати, у тебя вина не найдётся? Пить хочу.
– Дайте ей воды, – велел Вар-хад, не отрывая от нахалки взгляда.