Словом, для Конты рабство было чем-то непомерно кошмарным. Подопечной самого диктатора Шина – выросшей в неге и холе – невыносимо даже представить себя униженной и оскорблённой. А бывшему капитану МЧС России не привыкать. Её соплеменники то и дело подвергаются унижениям и оскорблениям – в основном друг от друга. У них такой иммунитет к этой холере – хоть кол на голове теши.
Отец Инги – умерший, когда ей было пятнадцать – любил повторять: славян часто угоняли в рабство, но они и там не работали. Присказка в чём-то злая, в чём-то грустная, а кое в чём и правдивая. Она – абсолютно ничем не выдающийся среднестатистический человек – уже лет в восемь знала тридцать три способа отлынивать от неприятных дел. Вот и сейчас, попав в зависимость от Босха, твёрдо знала: ничто не вечно под лунами.
Конту же приводила в негодование сама мысль, что кто-то станет её неволить. Бедная девочка. С такой несгибаемой позицией недолго и переломиться.
Когда своенравная подопечная Шин-хада разогнала по углам всех своих тараканов, Инга вкрадчиво осведомилась:
– Теперь ты понимаешь, что я об этом думаю? Зачем мне новое рабство у мужа? Я из прежнего-то ещё не выбралась? Если бы не договорённости отца с матриархом, давно бы смылась, – доверительно понизила голос ингири и даже огляделась на шпионский манер.
– Да, у вас с этим строго, – прошептала Конта, подскочив с кушетки и присев перед ней на корточки. – Могут убить. Я знаю: Босх рассказывал.
– Могут, – тяжко вздохнула Инга, выдавив из себя жалобный взгляд. – Вот и терплю, как умею. Если бы каверна меня не изменила, и замуж бы пошла безропотно. И на привязи всю жизнь просидела. А теперь не собираюсь! – горделиво встряхнула она головой, что должно непременно понравиться её норовистой собеседнице. – Просто сделаю всё по-своему. Украду тебя, унесу в Шин и выдам замуж за кого-то из диктаторов.
– Не возьмут они меня, – напомнила Конта, отнюдь не драматизируя, а констатируя факт. – На тебя бы ещё согласились. Им очень понравится заполучить ингири: каждый об этом мечтает. Вы же самые сильные бойцы с отродьями Эттахра. Так все говорят. У других магов-творцов тоже есть бойцы: и обычные, и оборотни. Но все хотят ингири.
– Может, кто-то из них и заполучит, – многозначительно улыбнулась Инга. – Вместе с невестой. Только…, – протянула она, приглашая закончить фразу.
– Ингири и невеста будут разными девушками, – буквально сняла с языка просиявшая Конта. – Я стану первой женой диктатора. А ты…, – осеклась она, немного растерявшись.
Хороший признак – вновь поздравила себя Инга, любуясь смущённым и чуть виноватым лицом новой союзницы. Наличие совести у того, кто тебе нужен, большое подспорье в деле отвоёвывания личной пользы.
– А я поселюсь в том хададе, который выберу сама. И буду помогать отражать нашествия, – подтвердила Инга.
Ожидаемой радости не последовало. Конта нахмурилась, чуток поразмыслила и, усевшись на попу, разочарованно выдохнула:
– Не выйдет. На таких условиях Шин-хад тебя не отпустит. А если ты удерёшь, придётся вернуться к своим. Иначе убьют. А я не желаю, чтобы из-за меня тебя убили, – решительно тряхнула она головой.
– Риск есть. И для тебя, и для меня. Отсюда два выхода. Либо оставить всё, как есть и смириться. Либо дерзнуть и попытаться повоевать за свои интересы. Лично я за второе. Поэтому рискну добиться от матриарха, чтобы та предоставила мне свободу. Полную свободу, понимаешь? И от Шин-хада, и от неё самой.
Конта задумчиво покачала головой. Что пока не объясняло, в каком направлении идёт подготовка к принятию окончательного решения.
– Темнеет, – тихонько напомнил Мав-шал, о котором Инга совершенно забыла. – А маги любят таскаться друг к другу по ночам. Вдруг кто-то сейчас заявится? С магами не повоюешь.
Парень стоял у балконной двери и осторожно выглядывал наружу.
– Да, нам пора, – встрепенулась Инга, потягиваясь. – Итак, Конта. Или сейчас, или я улетаю одна.
– Я с тобой, – решилась та. – Ты права: нужно попробовать. Со смирением у меня большие проблемы.
– Тогда быстро переодевайся! – скомандовала Инга, предвосхищая остаточные сомнения и качания из стороны в сторону. – Что-нибудь мужское есть?