Глава двадцать девятая — тёплая
Эля посмотрела вниз и вздрогнула. Казалось, она стоит на хрустальной пластине, под которой томятся холодные волны, готовые вздыбить льдины и увлечь девушку на дно. Впрочем, она не отходила далеко от берега и глубина здесь была не столь пугающей, какой наверняка была в центре озера. Учительница подняла голову и посмотрела вперёд. Невдалеке ледовый панцирь обрывался, и дальше тянулась тёмная вода, над которой клубилась еле заметная дымка.
— Это просто великолепно. — Выдохнул принц. Он сидел на корточках и водил длинными пальцами правой руки по льду. — Завораживает…
— Да. — Согласилась Эля. — И немножко пугает.
Она с трудом могла разглядеть противоположный берег.
— Эй, она всё время спит. Это нормально?
Девушка обернулась. К ним подошёл Вальдр, удивлённо разглядывающий Милу, которая спала у него на руках.
— Она недавно потеряла мать — естественно, она не в порядке. — Шёпотом сообщила учительница.
Хм… Так это и есть Волнистое? — Оборотень с подозрением огляделся вокруг. — Какое‑то оно странное… А почему вода только по краям замёрзла?
— Рина писала про какие‑то тёплые источники. — Девушка пожала плечами. — Вот бы воду потрогать. Но подходить к кромке льда я бы не решилась.
— В детстве я читал сказки про озёрных русалок. — Не моргая и не отрывая взгляда от одной точки, произнёс Эйнар.
Вальдр посмотрел на него и приподнял бровь.
— Зачем вы гладите лёд?
— Я представляю, что глажу огромного монстра, состоящего из мириадов капелек, который дремлет до весны и видит сны об айсбергах северных морей.
— Ясно… — Зеленоглазый парень отвернулся с таким видом, будто уже поставил принцу диагноз. — Это всё прелестно, но может всё‑таки пойдём?
— Подождите! — Эля переминалась с ноги на ногу и нервно кусала губу.
— Что, ты тоже хочешь погладить какого‑нибудь монстра? — Ехидно осведомился Вальдр.
— Нет. — Девушка посерьёзнела. — Я хотела вас попросить. В том доме, куда мы идём, живут очень хорошие люди. Я не хочу говорить им, что еду в столицу. И они будут очень волноваться если узнают, кто вы.
— Да мы и так никому не говорим, кто мы. — Удивился Эйнар. — Я вообще официально мёртв.
— Нет. Я имею ввиду то, что вы оборотни…
— То есть… — Господин Ярдар скривился настолько презрительно, насколько позволяла мимика и уточнил. — Ты хочешь, чтобы я притворялся человеком? Может, мне себе хвост оторвать?
— Нет, хвост красивый. — Ляпнула учительница. — Ну пожалуйста…
— Я с удовольствием поиграю в человека. — Заявил принц.
— Играйте без меня! — Отрезал Вальдр, разворачиваясь и идя по льду к берегу, где их ждали лошади, привязанные к маленькой безлистной иве.
Откуда‑то с озера на холмы наплывали лёгкие барашки тумана. Как непослушное стадо, они бродили по округе, сливались с затянувшими всё небо облаками вверху и снегом внизу, делая мир абсолютно белым. Единственное тёмное пятно — большой деревянный дом с высоким крыльцом, казался нарядной игрушкой на столе, засыпанном мукой. От дома вниз к озеру спускалась дорожка следов. Вокруг хозяйственных построек также было натоптано — нужно было задавать корм животным.
Рина завороженно смотрела в окно, наклоняя голову то в одну сторону, то в другую.
— Что ты делаешь? — Осведомилась её мать, проходя мимо дочери к кладовой.
— Я проверяю, как меняется пейзаж в зависимости от наклона головы.
— И как же?
Бывшая учительница счёта уронила голову на сложенные на подоконнике руки.
— Никак!!! — Простонала она. — Всё просто белое! Белое с белым на белом и сверху белое!!! Почему здесь всё настолько белое?!
— Потому что мы не в городе, дорогая. — Раздалось из кладовки.
— Я заметила. — Буркнула девушка.
— Вот твои сёстры прекрасно себя чувствуют!
Рина подняла голову и хмуро посмотрела на двух совершенно одинаковых девочек, которые стояли в углу возле старой прялки и непрестанно хихикали.
— Даже будучи наказанными, они продолжают радоваться.
— Это потому, что они подсыпали соль в твоё повидло для пирожков. — Хмуро объяснила старшая сестра.
— Хм… А я уже часть в печь засунула. — Задумчиво протянула миссис Лирова, помешивая ложкой в большой миске с яблочным повидлом, занимавшей ту часть стола, которую не занимала не менее огромная миска с тестом. — Ну, значит, останутся без сладкого. Будут есть солёное.
Хихиканье в углу стихло. Близняшки озадаченно переглядывались — кажется, наконец, обнаружив слабое место в своём плане.