Мое молчание снизило градус напряжённого ожидания собратьев по кругу анонимных деятелей. Еще мгновение назад прыщавый подросток, отодвинувший от меня стул, ожидал подвоха с применением насилия. Его потаенные желания я исполнять не стала.
– С тобой все в порядке? – тамада щелкнул пальцами перед носом камнем застывшей фиолетовой девочки.
«Сидела бы я тут, если со мной было все в порядке!» – возмутилась я, но, вместо огненной волны из глаз, пустила нежную улыбку.
– Просто задумалась… – наигранно вздохнула, позволяя собравшимся также расслабить дыхание.
Бородавочник не сводил глаз с моих рук.
– О чем? Хочешь поговорить об этом? – своим привычным голосом подхватил ведущий вечера психологической помощи.
– А для чего же я еще проделала этот путь? – закатила глаза и каркнула.
Женщина-кошатница от неожиданного птичьего возгласа взвизгнула.
– Меня считают угрозой для общества, оттого что я люблю переодеваться в персонажей выдуманных вселенных. Разве это плохо?
Тамада пожал плечами.
– Может, им не нравится выбор твоих персонажей? – предположил он.
– А что мне делать? Надеть кокошник и гадать на бубновую даму? Это наши русские традиции, которые не будут пугать окружающих?
На самом деле, подобный косплей мне так же мил. Только кокошник мой выполнен не как у хороводных ансамблей. Я сделала его нуарным, пугающим, с мертвецкими самоцветами мрачных звёзд, что сияли в его острых краях. На фестивале я была внучкой кощея Еленой Премудрой. Образ из сборника современного русского фольклора Романа Папсуева. Мать не была довольна. Почему?
«Ты опять выпендриваешься!» – слышала от нее.
– Я просто не хочу быть копией! – и в мыслях и наяву ответила своему кругу на стульчиках.
Присутствующие на групповом сеансе терапии ахнули.
«Это юношеский максимализм. Найдешь парня, влюбишься, женишься!» – настаивала мать.
Я поддакивала ей, выбегая к канцелярскому магазину. Там есть скотч и цветная бумага. Парней, к сожалению, не выдают. Гуашь! Нужно не забыть гуашь, чтобы придать коже тот самый синий оттенок!
«Господи! – причитала мать. – Что опять-то?»
– Нашествие демонов! Не отвлекай, завтра уже фестиваль, а мы с Лилей не доклеили крылья Элидана…
– Да-да, уебану не доклеили... – пережевывая огурец с грядки, мать пыталась осмыслить мою речь.
Мне девятнадцать лет, и на что я трачу свою стипендию?
«Лиль, посмотри, какие линзы! Это подойдёт для моего образа валькирии».
Она в ответ предлагала просто сшить образное платье из габардина и успокоиться.
– Не канон! – поднимая вверх палец, кричала фиолетовая девочка.
В чем связь канона и штампа персонажей? В творчестве мастера. Вы можете сделать два костюма по одному и тому же персонажу? Они из одного комикса, нарисованы одним автором. Мы, косплееры, делаем костюмы. Каждый по-своему. И это будут разные образы!
В чем суть? Это чудо творчества. Это то, что придает нам сил.
В музыке семь нот. Но разве, перебирая их, мы получаем одни и те же «люли-люли»? Даже с тремя аккордами мы умудряемся вытворить свет звезды по имени Солнце. Уникальность не в материале творения, а в его процессе. В чем соль?
В руках фиолетовой девочки.
Каждый настоящий персонаж, зацепивший косплеера своим существованием, воплощается им к жизни в неповторимом образе. Многогранность героя придает новые формы образу, подчёркивая те качества, что полюбились.
Помню, мы делали косплей-бенд на Красную Шапочку.
Одна девочка пришла в широкой шляпе алого цвета, вторая выставила свой бюст в едва смыкаемую шнурками белую блузку. Даже не помню, что она нацепила при этом на голову. Кажется, скованный бюст оттенялся красной заколкой в виде шляпки.
Я и вовсе надела зеленый плащ с красным платком.
Мы персонажи разных вселенных? Нет, мы каноничное отображение всеми полюбившейся истории. Только каждый показал Красную Шапочку со своей особенностью.