Упомянув газету, сразу вспоминаю: я сижу в своём блоке и готовлю очередной её номер. В дверь вваливается фигура, которую ни с кем не спутаешь, – сразу видно настоящего, классического математика не от мира сего из шуток и анекдотов. Это Глеб Сакович – киевский студент или, может быть, уже аспирант, вероятностник (т. е. специализирующийся по теории вероятностей), приехавший в МГУ по обмену на год или, скорее, на полгода. Глеб – завзятый турист, со дня своего появления активный участник всех наших походов. Кроме того – большой знаток туристских и студенческих песен, можно сказать, фольклорист. Мы с ним постоянно обмениваемся песнями, которые я заношу в специальную тетрадку, а он – в память или, в крайнем случае, на маленькие аккуратные листочки, рассовываемые по карманам. Он спрашивает: «Ты что делаешь?» – и тут же принимается помогать в оформлении заголовка. Макает кисточку в краску и смело рисует букву «З», которая оказывается похожей на змею. Чтобы увеличить это сходство, приделывает букве змеиную голову, а дальше принимается за её соседей. Получившийся заголовок тоже с другим не спутаешь.
Завязавшаяся в эти дни дружба с Глебом сохранилась до конца его дней – ему предстоит неоднократно появляться на этих страницах.
Парашют
Расскажу ещё об одном своём мимолётном спортивном увлечении – парашюте. В начале 4-го курса я не то чтобы подружился, а, говоря по-украински, заприятелював, с пятикурсником Женей Максимовым, товарищем по лодочному походу по Юрюзани, о чём речь ещё будет идти. А Женя в это время увлёкся парашютом. Парашютный спорт – дело серьёзное, и к первому прыжку его готовили чуть ли не год. Он изучил учебник, были какие-то тренировки. Но где-то за неделю до первого прыжка ему пришла в голову идея подключить к этому спорту и меня: «Приходи, сдавай зачёт, и прыгнем вместе». Идея была для меня неожиданной, но понравилась. Пару дней я посвятил учебнику и явился на зачёт. К моему удивлению, в парашютной секции не удивились появлению незнакомого новичка. Что-то я там рассказывал, потом собрал парашют. Зачёт у меня приняли и допустили к прыжку. Вместе с Женей. Разумеется, после всякого медицинского освидетельствования.
В воскресенье нас посадили на автобус и отвезли куда-то за город. Стоял чудесный зимний день. Мы – человек 10 – влезли в гондолу привязанного к земле аэростата. Потом аэростат поднялся, если не ошибаюсь, на 400 метров. Я поглядел вниз. Зрелище было ни с чем не сравнимо. В горах ты смотришь вниз, но стоишь на земле. В самолёте видишь землю внизу, но в маленьком окне и сбоку, а вокруг – кабина самолёта. А здесь – земля под тобой очень красива, яркий белый снег, на нём маленькие строения. И между тобой и землёй – пустота. И в эту пустоту нужно шагнуть. Честно скажу, страшно. В тебе заложен инстинкт, сопротивляющийся этому шагу. Но деваться некуда – нужно. Этот шаг – единственное, что тебе нужно сделать. Парашют раскроется сам, он прицеплен к тросу на аэростате. На всякий случай на тебе ещё запасной парашют, но до этого никогда не доходит. Делаешь шаг – и через долю секунды чувствуешь лёгкий рывок, это начинает раскрываться парашют. Уже потом начинаешь оглядываться, летишь довольно медленно – и здесь тебя охватывает восторг. Потом толчок о землю. Нужно вскочить и бежать в направлении ветра, но об этом забываешь, и парашют, поддуваемый ветром, некоторое время волочёт тебя по земле. Наконец, парашют спадает, ты встаёшь, отвязываешь его и начинаешь укладывать. И долго ещё пребываешь в состоянии восторга.
Женя ещё долго занимался парашютным спортом. А у меня это был единственный случай, я и не собирался продолжать.
Расширение круга знакомств
Воскресные походы сильно расширили круг моих знакомств и связей на факультете. Так как моя «миссионерская» деятельность была направлена на младшие курсы (на два и больше курсов младше меня), то и знакомств было больше всего там. На этих курсах в походы ходили сотни две человек, и я их более-менее всех знал.
И не только на факультете. Активно и постоянно занимаясь туризмом, ты так или иначе сталкиваешься с туристами с других факультетов – встречаешь их на маршрутах или при обсуждении планов в спортклубе. Для закрепления дружеских связей устраиваются «звёздочки», общие для двух факультетов. А когда перед началом туристского сезона формируются походные группы, оказывается, что в каких-то из них не хватает людей, и они добираются с другого факультета. Так в группах, составленных преимущественно из мехматян, оказывались и физики, и химики, и экономисты. (Со всеми ними я тоже ходил). Такое «смешение народов» вызывалось, в частности, одной странной особенностью мехматского туризма: поначалу в нём явно преобладали юноши, в большие походы собирались в основном мужские группы. Начинали искать девочек, потому что с ними веселее. И находили на других факультетах, где картина была противоположной – то ли из-за количественного преобладания девочек, то ли из-за их большей активности (таково уж свойство нашей цивилизации). Особенно тесные связи у нас установились с традиционно женским биофаком. Биологини стали постоянными участницами наших больших и малых походов, да и просто дружеских компаний.