- Девушка, послушайте, - Покровский стоял возле девушки-флориста, которая уже, судя по всему, была не рада, что сегодня ее смена, - мне нужны белые цветы или розовые, - последнее уже больше себе сказал профессор, - похожие на вот эти, - он указал на розовые пионы.
Девушка – флорист обратила ко мне свой жалобный взор. Я лишь покачала головой и развела руками. Кисуль, я тоже не знаю, что он хочет. На меня не рассчитывай. Я вообще сейчас стою и думаю, как я здесь оказалась и, самое главное, как на это согласилась. Хотя о чем я спрашиваю?! Винить во всем нужно рациональную часть моего мозга, которая наконец-то включилась. Аллилуйя! И по совету которой, я предложила Покровскому купить букет Морише. Все-таки я и мои тараканы в голове пришли к общему знаменателю – Покровский не для нас! И вот сейчас мы пожинали плоды своих трудов.
Сколько мы торчали здесь? Я сбилась где-то на третьем получасе! Все это время Покровский медленно и методично доводил девочку-флористку, требуя все цветы мира, только не те, которые у них есть. Бедненькая, она обведет этот день черным в своем календаре. Вот говорят, что по внешнему виду легко различить, к какой профессии ты принадлежишь. Но, может, не всегда это срабатывает, конечно, но в данном случае вышло стопроцентное попадание. Флорист была похожа на большого пушистого одувана. Сама по себе стройненькая, как тростиночка, а на голове густые блондинистые кудряшки. И глазища голубые, спрятанные за линзами больших круглых очков. Миленькая девчушка, если бы не страдальческое выражение лица.
- Ну, вы же профессионал, - уже возмущался мужчина, - вы что не можете мне помочь? И что в этом трехэтажном здании нет эти ебучих белых цветов, похожих на эти? Вы что первый день работаете?
- Мужчина, - устало так проблеяла девушка, - я вам показала все экземпляры, которые у нас есть в наличии. Вот, пожалуйста, пионы, хризантемы, анемоны, альстромерии, лизиантусы…
На последнем слове, Покровский кинул подозрительный взгляд на девушку.
- Не надо мне лизианусов, мы с вами не настолько близко знакомы. Хотя за такие деньги, знаете …
Услышав это, я подавилась смехом.
- Ну, знаете ли, - девушка нахохлилась и уже собиралась высказать Покровскому все, что она думает о нем, о его флористических пристрастиях и в целом о ситуации в его жизни, когда в двери появился средних лет мужичок и весело обратился к флористу:
- Красавица, а соберите-ка мне букетик ранункулюсов и гипсофилов туда добавьте, обязательно. Людочке они уж очень нравятся.
Эту сцену должны написать лучшие художники мира. Их было трое: злой обалдевший Покровский, у которого из ушей уже пар шел, маленький пухленький мужичок с жизнерадостной улыбкой от уха до уха, и девушка, которая этому мужичку была рада настолько, что словами не передать.
Она была рада сбежать от Покровского хоть на две минуты и я ее прекрасно понимаю. Я бы его выслала нахер уже в первые десять минут общения, а она – молодец почти полтора часа продержалась.
Профессор стоял и с любопытством рассматривал мужичка. Казалось, для него то, что человек без запинки и сходу произнес два непонятных для него слова, было восьмым чудом света.
- Это что у него за эти ранюкусы гипс будет? Я думал, он на что-то поприятнее рассчитывал, - недоуменно произнес он, обращаясь ко мне. Я снова рассмеялась, но теперь уже в голос.
- Это трава такая, - вытирая слезы произнесла я. – Ее в букеты накидывают, чтобы красивее было.
Тут к нам снова пришла флористка, неся в руках огромный белый сверток с цветами.
- Так вот же они! – воскликнул профессор недовольно. – Вы мне их не показывали! Мне тоже такие же!
- Правильно-правильно, мужчина, ранункулюсы самые лучшие цветы для возлюбленной. Она будет в восторге. У меня, знаете, как Людочка из любит. Вот, когда мы впервые встретились я подарил ей ранункулюсы. На каждое свидание ей приносил ранункулюсы, а потом, когда она замуж за меня выходила, букитик свадебный у нее был из ранункулюсов. И вот так мы уже двадцать лет вместе.
- Как романтично, - девушка уже упаковала букет и сейчас стояла, облокотившись на стол, и с упоением слушая мужичка.
- Да, она знаете, как их любит. Мы вот недавно дачку купили загородом. Так, я ей привес целый прицеп саженцев ранункулюсов, чтобы она в саду их посадила. У нее так глаза горели, теперь целыми днями из сада не вылезает. Все время там проводит. Она у меня такая. Любит в землю что-то сажать, тяга у нее к этому.