- Мечешься, зай, сильно мечешься, - пробормотал Дима. – Ничего плохого в том, чтобы помочь Красину нет. Главное, чтобы он правильно воспользовался этой помощью.
- Думаешь, не воспользуется. Сам ведь попросил, - прикусив губу, я теребила пуговицу Диминого пиджака.
- Попросил, а что из этого выйдет – увидим позже. Решила, пообещала – делай.
- Глупо да, - усмехнулась невесело, - у самой в личной жизни бардак происходит, а я пытаюсь помочь наладить чужую, - усмехнулась я, заглядывая ему в глаза.
- Почему бардак? То, чем мы с тобой занимаемся не есть правильно с этической точки зрения, конечно, но не критично. Нас никто за это не убьет.
- Если кто узнает, такие сплетни пойдут, что мы свою репутацию вовек со дна не поднимем. А тебя еще и уволят
- Да прям. Ну узнает кто-то и что? Мы взрослые люди. Что хотим, то и делаем.
- Правда? – Я теснее прижалась к нему.
- Правда, - лишь кивнул профессор и зарылся пятерней в мои волосы. – А на счет репутации… Чем мы ее запятнаем? Если кто и узнает, я, наверное, даже рад буду – Дима резко сжал мои волосы в кулак и наклонился к уху. – Я чистосердечно признаюсь, что я тебя трахаю и очень жаль, что у меня так мало свободного времени на это, - чуть прикусив мочку, лизнул место укуса.
В животе начал завязываться тугой узел. Дыхание стало тяжелеть. Так захотелось забить на все и остаться с ним. Позавтракать по-человечески, погулять, завалиться с вкусняшками на диван и смотреть какую-то тупую передачу. А не вот это вот все.
- Дим, - простонала я, пытаясь освободиться, - точно опоздаем.
- Две минуты, - и упал на мои губы. Этот поцелуй, тягучий, вкусный, местами нежный, местами яростный, - это обещание, его слово защитить, постоять за меня, за нас, если все пойдет под откос. А оно обязательно пойдет когда-то. В один момент нас не станет, закончимся, вернемся к исходной точке. Кто-то налегке, как начинал, а кто-то с разбитым сердцем. Но до того момента, мы вместе и вместе будем давать отпор нападающим, сначала он, а потом я, его маленький карманный монстрик. Не всем же быть умными и рассудительными, кому-то нужно быть взбалмошным и придурковатым. И эта участь выпала мне.
- Так, все идем, - прервав наш поцелуй, я потянула его за руку к лифтам.
- Забрать тебя, после пар? – Когда мы вошли в лифт, спросил он.
- Давай, - после минутного размышления, кивнула я.
Когда мы вышли из подъезда, Пашка уже ждал меня возле машины. Я повернулась к Диме.
- Не забудь мне скинуть темы, - Дима кивнул, - и, пожалуйста, позвони в больницу, вызови скорую на завтра.
- Ладно, - лукаво усмехнулся профессор.
Я довольно улыбнулась и, клюнув Диму в колючую щеку, побежала к Пашке, параллельно набирая сообщение на телефоне.
Глава 18. Тогда
- Мышь, идешь на логику? – Спросил Русик, собирая вещи после второй пары.
- Не-а, - я мотнула головой, складывая свои вещи. В теории, мне, конечно, нужно было бы пойти, но… Что-то у меня как-то сегодня не складывается с логикой, да и не только сегодня, а и, вцелом, в последнее время.
- А что так? Вам прогулы что ли не отрабатывать? – Подсуетилась Катька.
- Нам отрабатывать, но сегодня мы не успеваем никак. У нас завтра марафон, - вроде и соврала, а вроде и нет.
- Ааа, - ребята понимающе закивали головами.
- Сочувствую, - Русик хлопнул меня по плечу.
– Ну, мы тогда полетели, - и ребята быстро убежали вниз по лестнице.
- Так-с, а у нас есть дела поважнее, - я неторопливо вышла на крыльцо. В лицо ударил порыв холодного ноябрьского ветра. Я поежилась. Так, в курпус мы едем на такси. Копаясь в приложении вызова, я спустилась с крыльца. Машина нашлась быстро. Цветная иконка быстро двигалась с верха улицы. Я повернула голову, высматривая указанные номера, как мой взгляд зацепился за фигуру новой англичанки. Рядом с ней стояла пожилая женщина, на руках у которой была маленькая девочка. Девочке было от силы года три, насколько я могу разбираться в детях, конечно.
Англичанку я знала постольку поскольку. У нас не было еще с ней пар, поэтому единственный раз, когда я ее видела, не считая этого, конечно, это на кафедре пару недель назад, ну и на сайте кафедры, где было размещено ее фото и краткая биография с указанием всех регалий. Я постаралась подойти поближе и, делая вид, что плохо вижу содержимое экрана, сфотографировала. Это, конечно, не хорошо – совать нос в чужие дела, но раз меня попросили, значит, можно.
Нужно было идти на журналистику. Из меня вышел бы замечательный журналист или, лучше сказать, папарацци. Я бы пихала всем подряд в рожу микрофон и говорила: «А как же так случилось?» или «Как вы можете прокомментировать это?». Я бы была непревзойденна.