Я лишь тепло усмехнулась и поплелась в сторону своей спальни. У брата в квартире для меня всегда была готова комната. Меня здесь всегда ждал горячий ужин, приготовленный Максом, и беседа о всяких глупостях, о которых брат выслушал в своих супер-умных аудиокнигах.
Распаковав сумку и переодевшись в пижаму, я легла в кровать. На часах уже было около половины четвертого, и я на секунду задумалась о том, а стоит ли, вообще, ложиться спать, но потом вспомнила, что завтра мне предстоит серьезный разговор с Димой.
На душе сразу стало так паршиво. Наверное, он жалел о том, что променял Марину на меня. Видимо, прошло очарование молодостью, и он понял, что старая, удобная Мориша лучше, чем новая я, с которой каждый день приключения. Да и с Мариной он мог встречаться, не таясь по углам. Они открыто могли заявлять о том, что они вместе, после университета преподша могла открыто сесть в его машину. Она могла открыто заявить на него свои права. А я нет! Нам бы с ним предстояло еще минимум год скрываться, это при условии, что я пошла бы в магистратуру, чего, наверное, я делать не буду.
И я его понимала. Дима хотел стабильности, семью и удобство. А я пока не могла дать ему этого. Сейчас я жила в метаниях, не знала, чего хочу, к чему стремлюсь и, вообще, кто я. Мне только предстоял долгий путь самопознания, «самораспаковка», так сказать. А ему это было не нужно. Что ж! Наверное, так правильней.
Обидно было признавать, что я всего лишь ошибка, временный порыв. Обидно было думать, что сразу расставшись со мной, он вернется в тепленькую постель Мориши, которая всегда любит и ждет. Она будет на седьмом небе от счастья. Чтобы Дима не говорил, чем бы ни была ее великая любовь, блажью ли, или настоящим искренним чувством, он ждала Покровского даже сейчас. Уж я-то знаю. Выходит, она победила. Хотя мы даже не соревновались. Битва была заведомо проигрышной для меня и победной для нее. Все правильно! Так оно и должно быть!
Но почему тогда мне сейчас так больно? Почему надежда не умирает? Почему я все время думаю о том, что завтра мы с Димой расстанемся? Ведь может же быть такое, что мы просто не так друг друга поняли? Ведь может же? Может, он завтра скажет, что все у нас хорошо?!
Я успокаивала себя этим, хотя в глубине души понимала, это конец. И нужно немедленно готовить пути к отступлению, к побегу. Бежать, как можно быстрее.
С такими невеселыми мыслями я и уснула уже когда первые лучи солнца показались из-за туманного горизонта.
Проснулась я по ощущениям через три минуты. Но это только по ощущениям. На самом деле, было уже довольно светло. Рядом со мной на тумбочке разрывался противным жужжанием телефон. Вот, знаете, что хорошо в новых смартфонах, это то, что можно на звонок поставить любимую мелодию и лежать кайфовать, пока кто-то пытается донести до вас свое неистовое желание пообщаться. Хуже, когда вы включаете режим без звука, который беззвучный только для очень плохо слышащего человека. Врут производители.
- Да, - сонно протянула я.
- Мать, ты где? Спишь еще, что ли? У нас контрольная у декана сегодня! Подъем!!! – В трубку орал Руслан. – У тебя есть полчаса, чтобы добраться до универа.
- Твою мать! – Через две секунды я металась по квартире, как фурия в аду. Попутно пытаясь одеться, почистить зубы и хоть более-менее привести себя в порядок.
На шум моих метаний из спальни выполз сильно помятый Вадька. Как только он пытался открыть рот, чтобы хоть что-то спросить, я, как раз удачно пробегающая мимо, дала ему подзатыльник и злобно прошипела:
- Все из-за тебя, - и чмокнув в щеку, оставила недоумевающего брата и побежала на выход, потому что такси ожидало уже свыше положенных пяти минут.
В университет я приехала с пятиминутным опозданием. Как назло, возле лифтов была огромная очередь из студентов и преподавателей, которая не давала мне ни единого шанса поехать на десятый этаж. Поэтому на этаж я влетела злая, всклокоченная и мокрая, как после душа.
Перед дверью перекрестилась и резко дернула дверь. Все глаза сразу устремились на меня, в особенности, одна пара таких пронзительных и недоверчивых глаз.
- Прошу прощения, Дмитрий Сергеевич. Разрешите войти? – Пытаясь отдышаться, произнесла я.