Аналогичной точки зрения придерживается и советский философ Э. С. Маркарян, считающий, что одно из весьма существенных отличий «живого» от «неживого» состоит в том, что переходу от предбиологических систем, обладающих определенной организацией, к «самоорганизации», т. е. к системам биологическим, соответствует переход от «сохранения», обусловленного соответствующими физическими законами, к «самосохранению».
Еще важнее, что в процессе своей деятельности разумные существа способны сознательно создавать маловероятные состояния, формировать из хаоса порядок (вспомним пример академика Амбарцумяна). И тем самым способствовать уменьшению энтропии в определенной области пространства.
Не приблизились ли мы вплотную к величайшей тайне природы? Что если редчайший комплекс физических условий, допускающих возникновение и существование жизни, сложился в нашей Вселенной не случайно? Что если природа «знала, что делала», заранее подготавливая все необходимое, чтобы со временем породить жизнь и разум?
Но может ли существовать целесообразность в неживой природе? Ведь всегда считалось само собой разумеющимся, что целесообразное поведение присуще только живым организмам и лишь разумные существа способны сознательно ставить перед собой определенные цели и сознательно добиваться их достижения.
Разумеется, ни о каких сознательных целях в неживой природе и речи быть не может. Но определенная направленность некоторых природных процессов тем не менее реально существует, когда та или иная материальная система из многих возможных вариантов дальнейшего поведения как бы «выбирает» в известном смысле оптимальный.
В качестве одного из примеров можно привести давно известный в физике принцип Ферма: световой луч, проходя через различные среды, всегда распространяется таким образом, чтобы общее время его прохождения было минимальным.
Или другой физический принцип — принцип наименьшего действия: из различных возможных вариантов движения механической системы реализуется тот, для которого произведение величины энергии на время является минимальным.
И хотя мы не знаем, чем объясняется подобное «рациональное» поведение некоторых физических систем, сам факт подобного поведения не вызывает сомнений. И не выглядит ли в свете этого факта формирование живых структур в процессе эволюции Вселенной необходимым звеном самодвижения материи, компенсирующим разрушительное действие второго начала термодинамики? Иными словами, не создает ли материя в процессе своего развития живые структуры как бы специально? Для того чтобы предотвратить свое вырождение? Быть может, создавая жизнь, материя «сама себя спасает»?
Между прочим, из антропного принципа следует, что наша Вселенная скорее всего не исчерпывает собой весь материальный мир, что наряду с ней в Природе существует бесчисленное множество других вселенных, возможно, обладающих иными физическими свойствами. Иначе было бы чрезвычайно трудно объяснить, почему именно в нашей Вселенной сложился именно тот редчайший комплекс физических условий, который только и делает возможным формирование сложных систем и живых структур. Вероятность случайной реализации подобного благоприятного сочетания условий исчезающе мала! Но если вселенных бесчисленное множество, то в одной из них такой комплекс вполне мог реализоваться — и мы появились и существуем именно в этой Вселенной.
Это, однако, отнюдь не означает, что только наша Вселенная является обитаемой. Если иметь в виду биологическую жизнь, то скорее всего это действительно так. Но если справедлив наш вывод о том, что материя целенаправленно создает живые структуры, способные бороться с накоплением энтропии, и если это свойство материи является универсальным, то и в других вселенных должны возникать формы жизни, адекватные окружающим условиям. Они могут быть совершенно непохожи на биологическую жизнь. Единственное свойство, которое их объединяет, — способность сознательно создавать маловероятные состояния.
В то же время можно предположить, что деятельность разумных существ представляет собой далеко не единственный фактор, противостоящий в Природе накоплению энтропии. Во всяком случае, в последние годы благодаря успехам теории самоорганизации и ряда других теоретических исследований вырисовывается весьма любопытная картина. Складывается впечатление, что хаос, т. е. совершенно беспорядочное случайное нагромождение элементов и форм, в действительности представляет собой отнюдь не конечную, тупиковую стадию эволюции сложных систем, а состояние, которое является «источником» высших форм порядка, основой для формирования практически ничем не ограниченного многообразия упорядоченных структур, сколь угодно сложных и высокоорганизованных образований.
Это означает, что в неживой природе процессы самоорганизации материи могут протекать и сами по себе, без участия мыслящей материи.
Вернемся, однако, к тем необычным формам жизни и разума, которые могут оказаться адекватными вселенным с иными физическими свойствами, чем наша Вселенная. Ничего определенного, тем более конкретного, об этих формах жизни мы не знаем. Если не считать некоторых чисто абстрактных соображений, которые нет возможности проверить. Пожалуй, более изобретательны писатели-фантасты, предложившие несколько весьма экзотических моделей живых и разумных существ. Достаточно вспомнить Черное облако Фреда Хойла или Мыслящий океан Станислава Лема…
В свое время оживленно обсуждались различные функциональные определения живых и разумных систем. В числе признаков подобных систем упоминались такие, как способность обмениваться веществом, энергией и информацией с окружающей средой, способность к самосохранению, способность прогрессивно развиваться, способность передавать свою структуру потомству, способность адаптироваться к внешним условиям, а на высших ступенях развития — способность сознательно познавать и преобразовывать окружающий мир. Не будем сейчас вступать в дискуссию по вопросу о том, в какой степени перечисленные признаки отражают реальное положение вещей и насколько универсальными они являются. Между прочим, в неявной форме они содержат и указание на способность живых систем вести борьбу с энтропией. Представляется, однако, что эта способность настолько характерна для живых существ, что о ней следовало бы говорить открытым текстом.
Но если жизнь в самом деле является атрибутом материи, одной из субстанций, порождаемых материей для компенсации разрушительного действия второго начала термодинамики, то логично предположить, что разумные обитатели Вселенной должны обладать потенциальной способностью оказывать существенное влияние на состояние окружающей среды. И не только в масштабах своей планеты, своей планетной системы и даже своей галактики, но и в масштабах Вселенной. Иными словами, не исключено, что именно в борьбе с энтропией и состоит космическое предназначение разумных обитателей Вселенной, в том числе человека и человечества.
И пусть земная цивилизация при современном уровне ее научно-технического развития подобные задачи решать пока еще не в состоянии. Однако в последующем, расширяя и совершенствуя свою антиэнтропийную деятельность, человечество сможет охватывать ею все более обширные области мироздания. Но для этого, очевидно, совершенно необходимо осваивать космос, развивать космонавтику, совершать все более дальние космические рейсы.
Между прочим, стоит отметить, что если космическое предназначение человека действительно состоит в том, чтобы бороться с хаосом, то закономерно считать, что такова должна быть в принципе и направленность человеческих действий вообще, в том числе направленность поведения человека в обществе, отношений людей между собой.
Как известно, принципы нравственности, о которых в последнее время так много пишется и говорится, выработаны человечеством на основе многовекового практического опыта, осмысления бесчисленных проб и ошибок. Так не вобрал ли в себя интуитивно этот опыт осознание роли человека как разумного существа, противостоящего накоплению хаоса?