Многие и многие будут потеряны по причине того, что не исследовали свои Библии, стоя на коленях и серьезно моля Бога о том, чтобы погружение в Слово Божие просветило их понимание…
Одним из величайших препятствий нашего духовного развития является великий недостаток любви и уважения, проявляемых в отношении друг друга… Это враг насаждает дух разделения, чувство обособленности, и некоторые считают, что трудятся для Бога, укрепляя среди братьев предубеждение и зависть…
Слово Божие есть наилучший индикатор заблуждения. Все, во что мы верим, должно быть проверено им. Библия должна стать мерилом для каждой доктрины и практики. Мы должны благоговейно исследовать его. Нам не следует принимать на веру чье бы то ни было мнение, не сравнив прежде с Писанием. Вот божественный авторитет, являющийся наивысшим в вопросах веры» (Пм 20, 1888).
В этих размышлениях мы находим напутствие на этот день.
24 августа
«Калифорнийский заговор»
Иисус, уразумев помышления их, сказал им в ответ: что вы помышляете в сердцах ваших?
Помышления могут быть доброй вещью.
Но не всегда они хороши. Это особенно верно, если речь идет о теории заговора.
Именно такого рода помышления занимали ум Батлера и его товарищей накануне сессии Генеральной Конференции 1888 года. Искрой, воспламенившей заговор, явилось письмо из Калифорнии, присланное Джорджу А. Батлеру в конце сентября пастором Уильямом Х. Хилей, в котором говорилось о том, что западные лидеры церкви (Джонс, Ваггонер и Елена Уайт) разработали схему изменения церковного богословия.
До прибытия письма Хилей Батлер казался эмоционально уравновешенным. Ему не нравилась мысль публичного обсуждения спорных вопросов, касающихся Даниила и Послания к Галатам, но августовские письма Уилли и Елены Уайт убедили его дать свое согласие.
Однако, получив всего за несколько дней до открытия минеаполисской сессии весть о готовящемся, как ему казалось, заговоре, президент Генеральной Конференции, и без того пребывавший в состоянии напряжении, испытал настоящее потрясение. Все события последних двух лет обрели для него новый смысл. Причина, по которой Уайты так настаивали на выступлении Джонса и Ваггонера о новом богословии, заключалась в том, что они были заодно. Разумеется, заключил Батлер, это и есть самый опасный заговор и угроза адвентистским верованиям, проверенным временем.
Такие размышления привели Батлера к фонтану неистовой активности, когда в последний момент он мобилизовал все свои силы для сопротивления этой, как ему представлялось, «западной коалицией», и направил серию телеграмм и писем делегатам, предупреждая их о заговоре и убеждая их «придерживаться старых ориентиров».
Тем временем, Уайты, Ваггонер и Джонс, а также остальные калифорнийские делегаты даже не догадывались, что в Баттл Крике их считают заговорщиками. По словам У. К. Уайта, он пребывал в «неведении, подобно гусю» о всех недоразумениях, и эта неосведомленность вскоре приведет западных лидеров к невольным действиям, которые сыграют на руку защитникам теории заговора.
Правильный образ мысли – вещь довольно непростая. Но будучи отравлен теорией заговора, он становится эмоционально невозможным. Мы и сегодня должны знать о пагубности такого мышления и молить о Божьей благодати, которая сделала бы нас свободными от него.
25 августа
Мятущийся лидер
Ибо где зависть и сварливость, там неустройство и все худое.
Давайте поговорим о неустройстве.
Это слово как нельзя лучше описывает состояние ума президента Генеральной Конференции Джорджа А. Батлера в преддверии сессии Генеральной Конференции 1888 года. Находясь под влиянием идеи «Калифорнийского заговора», он отправил Елене Уайт письмо объемом в 42 печатные страницы 1 октября, всего за несколько дней до начала встреч, которое явилось положительным свидетельством беспокойного состояния ума.
После утверждения, что он страдает «нервным истощением» и по причине того, что «его нервы не выдержали», он «вынужден отказаться от всех своих обязательств» и затем набросился на Елену Уайт, говоря, что именно она спровоцировала его «нынешнее состояние более, нежели что‑либо другое».