В 1901 году, после смерти жены, Батлер вышел из своего подобия отпуска и стал президентом Флоридской конференции. Между 1902 и 1907 годами он служил в качестве президента Южного униона.
Елена Уайт была рада вновь видеть пожилого пионера движения на руководящем посту. «Я знала, — говорила она делегатам сессии Генеральной Конференции 1903 года, — что наступит время, когда он снова займет свое место в работе. Я хочу, чтобы вы оценили невзгоды, которые ему пришлось пережить… Бог желает, чтобы убеленные сединой пионеры», бывшие на заре адвентизма, «занимали сегодня свои позиции в его работе. Им нельзя исчезать из вида» (БГК 1903, 205).
Новый Батлер, писала она в 1902 году, не такой, как был в 1888 году. Он не только был «крепок физически и духовно», но «Господь исследовал, проверил и испытал его, как Иова и Моисея. Я вижу, что Брат Батлер смирил свою душу перед Богом. В нем иной дух, чем в более молодые годы. Он получил урок у ног Христа» (пм 77, 1902).
Такой диагноз не означал, что Батлер воспринял идеи 1888 года. В 1909 году он сообщил президенту Генеральной Конференции А. Дж. Даниелсу, что «никогда не видел света» в вести Джонса и Ваггонера. Его девизом все еще было «повинуйся и живи».
Несмотря на эти проблемы, Елена Уайт писала о нем: «Он может допускать некоторые ошибки, но он слуга живого Бога и я сделаю все, что смогу, чтобы поддержать его в работе» (Пм 293, 1905). Батлер будет вести на удивление активную церковную жизнь, вплоть до дня своей смерти в 1918 году в возрасте 84 лет.
Бог использует далеких от совершенства людей. И это хорошо. Иначе Ему некого было бы использовать.
Возьми нас, Господи, со всеми нашими недостатками, и используй во славу Твою. Аминь.
17 октября
Что случилось со Смитом?
Всякий, кто упадет на тот камень, разобьется.
Подобно Батлеру, во время миннеаполисских встреч Урия Смит пережил травмирующий опыт. Глубоко расстроенный и разочарованный этой сессией, в ноябре 1888 года он ушел с длительно занимаемого поста секретаря Генеральной Конференции, но продолжал быть редактором «Ревью».
Он сохранит за собой эту должность до 1897 года, сталкиваясь с А. Т. Джонсом на тему толкования пророчеств и по другим вопросам. Однако, он как редактор проигрывал на фоне популярности харизматичного Джонса, чей голос к концу 1892 года стал самым авторитетным среди служителей адвентизма. В 1897 году Смит пережил последнее унижение, когда церковь назначила Джонса редактором «Ревью», а Смита – его помощником.
После 1888 года и далее Смит никак не мог смириться с тем, что Ваггонер проповедовал десятисловную концепцию закона в Послании к Галатам, а Елена Уайт поддерживала его в вопросах закона и Евангелия. В течение нескольких лет после миннеаполисской сессии Смит будет целенаправленно бросать тень сомнительности на работу Елены Уайт.
Но она не отступалась от него. Она писала ему письмо за письмом, призывая к покаянию, но безрезультатно. Затем, в январе 1891 года он признал свое миннеаполисское заблуждение. По выражению госпожи Уайт, «он упал на этот Камень и разбился».
Однако падение Смита на Камень не означало, что он всецело оказался на Камне. Его богословие, направленное на закон, все еще создавало проблемы.
В 1901 году церковное руководство вновь назначило его редактором «Ревью». Елена Уайт радостно выражала удовольствие снова видеть его имя «во главе списка редакторов; ибо так и должно быть… Когда несколько лет назад его имя было поставлено на второе место [после Джонса], мне было больно. Когда его снова поставили первым, я плакала и говорила: “Слава Богу”» (Пм 17, 1902).
Но в нем все еще оставалось что‑то от старого Смита. Некоторое время спустя после своего назначения на должность редактора, он возобновил Галатийскую войну и снова был отставлен. Он не смог оправиться от такого потрясения. В тот же номер «Ревью», где сообщалось о смене редактора, была помещена заметка о том, что Смит серьезно болен. Он упокоился в 1903 в возрасте 70 лет.
Господи, помоги нам совладать с собственным своенравным «я». Помоги все отдать Тебе, даже самые дорогие нам идеи и пути.
18 октября
Что случилось с Джонсом и Ваггонером?