Только не Джеймсу Уайту и Джозефу Бейтсу в конце 1840–х гг. Эти двое принадлежали к Христианскому Объединению, где свобода означала отсутствие церковной структуры и любой формы организации, стоящей над местной общиной.
Один из ведущих служителей этой церкви в 1830–х гг. писал, что Объединение возникло одновременно в нескольких частях Соединенных Штатов в начале девятнадцатого века. Оно возникло «не для того, чтобы определить для себя особые или из ряда вон выходящие доктрины, но чтобы обеспечить (как в отношении отдельных личностей, так и церквей) большую свободу и независимость в вопросах веры и практики; чтобы пошатнуть авторитет человеческих догм и разрушить оковы предписаний и форм; чтобы сделать Библию единственным путеводителем, признавая за каждым человеком право самостоятельно следить за тем, чтобы соответствовать ей, самостоятельно определять, каковы ее доктрины и требования и на практике более строго следовать простоте апостолов и первым христианам».
Историк, описывающий это движение, говоря о неистовом свободолюбии членов Церкви Объединения, в 1873 году выразился так: «Когда их спрашивали, из какой они церкви, они отвечали: ни из какой. К какой церкви вы собираетесь присоединиться? – Ни к какой. – Какое вы для себя выберете название? – Никакое. — Что же вы будете делать? – То же, что и раньше – будем христианами. Христос – наш Вождь, Библия – единственная основа веры, и мы будем служить Богу, будучи свободны от оков сектантства».
Мягко говоря, ранние представители христианского Объединения были против организации. Они признавали необходимость структуры на уровне местной общины, но считали «каждую церковь» или общину «независимым учреждением». Клеем, который удерживал вместе различные ветви Объединения, в большой степени служили периодические издания. Поэтому вполне закономерно, что свое первое издание они назвали «Вестник евангельской свободы». Второй стратегией для поддержания свободного единства были периодические собрания единомышленников.
Именно такой тип организации Бейтс и Уайт привнесли в ранний субботствующий адвентизм – периодические издания и конференции субботствующих. Они не видели необходимости в дальнейшей структуризации.
Да, следует признать, что свобода – добрая вещь. Но, как мы увидим, такая свобода не соответствует полной библейской картине. И эти ранние адвентисты обнаружили, что Бог направляет нас во всем, когда это необходимо.
13 мая
Организация – это Вавилон
И на челе ее написано имя, тайна: Вавилон великий, мать блудницам и мерзостям земным.
В отличие членов Церкви Объединения, большинство миллеритов–адвентистов были не против организации в ранние годы своего движения. С другой стороны, они не хотели формировать собственную церковную структуру. В конце концов, Господь должен был скоро придти, и в этом не было нужды. Таким образом, миллериты стремились оставаться каждый в своей церкви, свидетельствуя об адвентистской вере и ожидая пришествия Христа.
Все было хорошо до лета 1843 года, когда многие общины стали исключать членов церкви из‑за их постоянной и возрастающей агитации о приближающемся Пришествии. Такое агрессивное поведение церквей, как мы видели ранее, привело Чарльза Фитча к провозглашению падения Вавилона и необходимости для верующих покинуть свои церкви. Конфликт и гонения, ставшие результатом отвержения адвентистской вести, привело многих к мысли, что церкви и в самом деле были действующей частью Вавилона – ветхозаветным притеснителем Божьего народа.
Был один миллеритский проповедник, который чувствовал особое побуждение проповедовать весть о выходе из церквей. Это был Джордж Сторрс. Он писал, что Вавилон «является древней матерью и все ее дети [протестантские деноминации]… познаются, исходя из семейной схожести, господствующего высокомерного духа, духа подавления свободного поиска истины и свободного выражения наших убеждений того, что есть истина». Людям необходимо было покинуть церкви, потому что «у нас нет права позволить какому‑нибудь человеку или сообществу людей, таким образом господствовать над нами. И оставаться в таком организованном сообществе… значит оставаться в Вавилоне».
Для Сторрса история организованной религии (католической и протестантской) полна фанатизма и гонений. В итоге он заключил, что «никакая церковь не может быть организована человеческими методами, не став Вавилоном – организованным движением».