Держа Эльдара под руку, Малика зашага с ним ко входным дверям. Отец Арсена прищурившись оглядывался вокруг. В строгом, деловом костюме черного цвета, отлично сидевшем на нем. В туфлях, начищенных до блеска, что можно разглядеть свое отражение, безупречно белая рубашка и черный галстук. Образ дополняли дорогие часы и орлиный взгляд мужчины.
- Добро пожаловать, Гаджи Алиевич, - поздоровалась Малика.
- Здравствуй Маликат, - ответил тот, в упор глядя на нее.
- Рады тебя видеть, зять, - приврал Эльдар, протягивая руку для приветствия.
- Эта девушка не оставила мне выбора, иначе бы я был не мужчиной. Не скажу, что я безумно рад здесь присутствовать.
- Вам просто нужен был повод, и я вам его предоставила. Ну, а вы, не теряя времени, торопитесь оплевать всех вокруг своим ядом, - процедила Мали сквозь зубы, при этом лицо ее сохраняло спокойствие, ни один мускул не выдавал ее эмоций.
Эльдар незаметно сжал ее пальцы, лежавшие у него на запястье.
- Проводите меня к молодым? – спросил Гаджи, оглядываясь вокруг, не сдержавшись, нашел к чему придраться, - А почему две свадьбы сразу? Решили сэкономить?
- Нет, боялись, что они подерутся, выясняя кто первым женится, - огрызнулась Малика.
- Тетя Мелкая, тетя Мелкая, - в ее сторону бежала Сабина, с заплаканным лицом, опухшими от слез глазами, попав в желаемые объятия малышка дрожавшим голосом затараторила, - правда, что теперь я должна дядю Арсена называть папой? Что теперь он будет моим папой? Почему, тетя Мелкая? Почему?
Гаджи застыл, ожидая ответа, словно привороженный глядя на малышку. Эльдар так же стоял рядом, не зная, что делать дальше. Малика переглянулась с ними и вернула все внимание к девочке, что держала на руках.
- Конфетка, давай-ка мы с тобой поговорим, - сказала она, - вы идите, я попозже подойду.
Уведя малышку в менее шумное место, в коридор, соединяющий кухню с залом, опустила Сабину на пол и присела перед ней, согнувшись в коленях.
- Кто тебе это сказал? – голос звучал грозно и звонко, но она мягко сжимала пальчики малышки в своих ладонях, вселяя уверенность.
- Все говорят, там в зале тети так говорят. Они меня спрашивали, называю ли я дядю Арсена папой. Тетя Малика, разве я должна его называть папой? Скажи мне ты, - взмолилась девочка.
В очередной раз Малика увидела, насколько не по годам развита эта малышка. Притянув ее к себе, она произнесла тихо:
- Тебе не обязательно называть его папой. Малыш, в мире много плохих людей вроде тех, кто спрашивал у тебя эти глупости. Официально, дядя Арсен теперь считается твоим отчимом, понимаешь? – глаза девочки лишь горели любопытным огнем, - Тебя это ни к чему не обязывает. Никто не заменит твоего отца. Никто. Но Арсен, он очень хороший, и любит тебя и Имку очень сильно.
- И маму любит?
- Да, и маму.
- А мама любит его?
- Конечно.
- Значит, она забудет теперь папу?
- Нет, папу никто не забудет, мы все будем его помнить. Но нужно жить дальше, ты меня понимаешь?
- А когда я вырасту, я его не забуду?
Ее вопрос напугал Малику, ведь Сабина так мало знает об Имране, плохо помнит как он выглядел и почти не имела о нем воспоминаний.
- Я буду напоминать тебе о нем, буду рассказывать, каким он был, - и прежде чем она успела сообразить, что делает, сняла с пальца кольцо и протянула девочке, - смотри, мне его подарил твой папа. Я хочу отдать тебе это кольцо, пусть оно будет твоим путеводителем к воспоминаниям.
Сабина с восторгом и благоговением взяла дорогой подарок в руки, провела маленьким пальчикам по ободку кольца и гордо выступающему вперед бриллианту.
- А как же ты? Ведь ты наверно тоже любила папу и это память о нем?
- Мои воспоминания просыпаются глядя на тебя, а кольцо, - она сняла со своей шеи тонкую цепочку, что носила, сколько себя помнила и вдев ее сквозь кольцо, одела на шею девочки, - я хочу, чтобы оно было у тебя. Это самое дорогое, что осталось у меня от твоего папы, но теперь оно твое. И не спорь со мной. Давай вернемся в зал, мама наверное волнуется не видя тебя.
Вернувшись в зал Мали слегка подтолкнула Сабину и направила к столику, за которым сидели Арсен и Лейла. Наблюдая за всем, что творится вокруг ей вдруг показалось, что она внезапно выпала из этого праздника. Все эти люди, весело танцевавшие, поздравлявшие молодых – чужие ей. Да и сам праздник этот тоже чужой. Вот Гаджи мило беседует с родителями Лейлы, ее брат Омар танцевал с одной из кузин, Руслан пригнулся к Карине, что-то весело шепча на ушко, отчего молодая девушка зарделась румянцем и опустила голову, малышка Сабина о чем-то увлеченно рассказывала матери и Арсену.
Обняв себя, девушка стояла, прислонившись к стене, мечтая скорее сбежать отсюда. Впервые ощущая на себе тяжесть чужого счастья, ей стало трудно дышать. Развернувшись, Мали сделала было уверенных два шага намереваясь покинуть зал через черный ход, но вдруг врезалась в чью-то мощную грудь. И если бы этот некто ее не придержал, девушка наверняка бы упала. Этого было достаточно, чтобы буря эмоций выплеснулась наружу, она заплакала. Уткнувшись в грудь неизвестно кому, ведь Малика не решилась взглянуть на того, кто чуть не сбил ее с ног. Мужчина прижал ее к себе, обнимая за плечи. И она узнала его, по рукам, по парфюму, по нежности, с которой ее держали в руках. Но даже на него в ней поселилась обида, он оставил ее в самый тяжелый период жизни. В день суда, когда Мали нуждалась в нем как никогда, Ибрагима не было. Слезы текли ручьями из глаз, оставляя на его белоснежной рубашке мокрые следы, а он продолжал прижимать ее к себе одной рукой, другой провел по волосам.