Я всё больше думал про Даньку.
В понедельник я стоически отсидел положенные рабочие часы, напрочь забыв сходить на обед. Данька явно был в офисе, но из своего отдела даже носа не показал. Ровно в шесть я спустился вниз, попрощавшись с охраной, вышел на улицу.
В десятке метров от крыльца Данька выяснял отношения с какой-то красноволосой девицей. Успокаивал её, приобнимал за плечи, поцеловал вскользь.
Я в непонятном ступоре постоял так ещё с минуту, а потом развернулся и пошёл к машине, мигнув сигналкой.
Что за херня?
Я нёсся, стиснув руль, пару раз даже проскочил на красный.
Что за херня, я спрашиваю?
Влюбился он в меня, да? Как же! Я только что видел, как он влюбился.
Мозгоёб тощий.
Припарковавшись у подъезда, я сердито сложил руки на руль, а голову - на руки.
Успокоился кое-как, выкурил две сигареты подряд.
А потом вышвырнул окурок на асфальт и снова завёл машину.
***
- Бабка! Открывай, мать твою! Алевтина, блять, Зиновьевна!
Прозорливая старушка испуганно отшатнулась, пропуская меня в коридор.
- Тебе чего, милок?
- Помнишь меня? Я у тебя приворот заказывал, - бросил я, проходя в квартиру.
- Помню, мой хороший, как же не упомнишь… - затарахтела Алевтина Зиновьевна, преследуя меня по пятам. - не притянулся чтоль, дружочек-то твой…
- Ещё как притянулся, - я сложил руки на груди, сверкнув глазами. - Но вот скажи-ка мне, бабуся, с чего это вдруг он назад оттянулся?
Старушонка икнула, испуганно поправив кухонный фартучек.
- Так, бабка, привораживай его обратно. Иначе я…
- Сейчас, мой хороший! - закивала та. - Сядь вона там, охолонь маленько! Говорил мне братец-то твой, жаркий ты, да голова дурная…
- Чего?! Какой ещё, в пень, братец?
- Да тот, что за тобой-то сюда нахаживал, сказал, боится, мол, за тебя… Совсем, сказал, любовь сердечко-то умаяла…
- Бабка, - я скрипнул зубами, - как он выглядел? Большой такой, в очках? На доктора похож?
Я даже не успел услышать ответ, как пулей вылетел из квартиры.
- Ну так да, братец-то твой… А ты куда, голубчик, осерчал так, воны аж пар из ушей повалил…. - озадаченно пробормотала Алевтина Зиновьевна и закрыла дверь.
***
- Олег, мать твою, какого хера?!
Я расхаживал кругами вокруг машины, курил одну за одной и орал в трубку.
- Блин, Андрюх, да ты что, взбесился там? Ну, подумаешь, пошутил…
- Пошутил?! Так, - меня буквально распирало от гнева, - давай-ка ещё раз и по порядку!
- Да я же тебе объяснил уже… К бабке я пошёл сразу после тебя, сказал, что ты мой брат и сохнешь от любви, заставил её попереживать за тебя и сказать имя “счастливчика”. Прифигел ещё, что это Данил. Потом вечером позвонил ему, упросил за хорошую денежку подыграть мне, всего три дня. Он согласился, сказал, что это забавно даже.
- А дальше?
- Что “дальше”? Всё…
- Погоди-ка, - я вдруг похолодел, - как ты сказал? Три дня подыгрывать?
- Ну да.
- БЛЯТЬ… - выдавил я, сбросил звонок и запрыгнул в машину.
***
- Андрей? - Данька уставился на меня во все глаза.
- Ты меня звал тогда, после боулинга, помнишь? - выдал я ему в глаза. - Вот, я пришёл.
Тот так и стоял посреди коридора, в безразмерной домашней футболке и каких-то дурацких плюшевых штанах.
- Так пустишь?
- А… да, - он отступил, пропуская меня в коридор.
- А ты что так поздно? - спросил он, пока я снимал обувь. - Насчёт компьютера? Что-то слома…
- Данил, - перебил я, шагнув ближе, и тут же заметил, как парень разрумянился. - Вы же меня с Олегом разыграли про этот приворот, да?
Тот опустил глаза.
- Ясно, - ответил я сам себе. - Тогда скажи мне только одно… Та девушка, крашеная, она тебе кто?
- Никто, - тихо ответил Данька, так и глядя в пол. - уже никто. Мы встречались давно, года два назад. А теперь она приехала и хотела начать всё сначала. Я не смог, - он, наконец, поднял глаза.
- Тогда последний вопрос, - я шагнул вплотную. - Договор с Олегом был на три дня, так?
Данька кивнул, перестав дышать.
Я сгрёб его в охапку, ухватил за волосы, принялся целовать, неистово, сердито. Данька отшатнулся, чуть не упал, отступил в комнату, невольно увлекая за собой.
- Где тут… у тебя… кровать… - выдохнул я ему в рот, еле прерывая поцелуи.
Данька утянул меня на постель, я навис сверху, задирая его футболку, осыпая поцелуями худое тело. Тот потянулся, стягивая с меня легкий пиджак, торопливо расстёгивая брюки.
- Подожди, Дань, а как… - я тяжело дышал, стаскивая его нелепые домашние штаны.
- Во втором ящике, - кивнул Данька на прикроватную тумбу, и я потянулся, откопав тюбик смазки.
- И часто ты… - я торопливо избавился от брюк с носками, скинул рубашку, оказавшись полностью голым.
- Иногда, - уклончиво улыбнулся Данька, снимая футболку через голову.
- Дань, блин, ты реально голодаешь, что ли, - пробормотал я, опускаясь на него, целуя живот и выступающие рёбра.
- Просто ем в меру, - выдохнул тот, приподнимая бёдра.
- Ничего, откормим… - я выдавил гель на ладонь, провёл ему между ягодиц, густо размазывая, нетерпеливо проталкивая палец.
- Дань, так?.. Всё правильно? - спохватился я вдруг, заглянув в его румяное лицо.
Тот кивнул, разведя ноги ещё шире.
Я провёл ладонью по своему члену, увлажняя остатками геля, прижал головку к проходу и как можно осторожнее надавил, входя сначала совсем немного. Данька задышал чаще, подался навстречу, стараясь не сжиматься внутри. Короткими толчками, кое-как сдерживая себя, я вошёл до конца и замер, глянув Даньке в глаза. Тот еле дышал, смотрел пьяно, приоткрыв рот. Я пару раз толкнулся глубже, входя и выходя почти целиком, потом подхватил под худые бёдра и начал двигаться быстрее, поджав губы, разглядывая его, жадно, собственнически. Своего. Он вцепился в скомканное покрывало, я коснулся его члена, обхватил, скользя влажной от геля рукой.
Данька простонал что-то, чуть привстал на локтях, глянув на свой член, потом поднял на меня свои большущие серые глаза.
- Даня, - я ласкал его, как мог, - как же я…
Я не договорил. Поджав пальцы ног, он выгнулся, так что полоски рёбер выступили ещё сильнее, задохнулся в короткой судороге и кончил в мою ладонь, сжавшись внутри и помогая мне кончить следом.
***
- Дань, - переведя дыхание, я взъерошил его и без того торчащие в стороны волосы.
- А? - тот, всё такой же румяный и уставший, лежал рядом, довольно разглядывая меня с головы до ног. - Жалеешь?
- Жалею? Даня, ты сдурел, что ли? О чём тут жалеть? Я нашёл тебя, ты нашёл меня, Олег выиграл у меня деньги, так ещё и бабка оплату получила!
Данька прыснул.
- Но больше всего мне нравится другое, - я задумчиво пожевал губу.
- И что же?
- Ведь когда ты мне в машине признался, что любишь… это уже был вовсе не третий день. “Срок годности” вашего договора с Олегом уже истёк… - я хитро глянул на него.
- А он тебе что сказал, когда уговаривал? - по-кошачьи потянулся Данька, переворачиваясь ко мне.
- Сказал, что людям надо верить в чудеса, и в таких случаях могут происходить самые неожиданные вещи… Именно так и сказал, чу-де-са…
- И что ты об этом думаешь? - Данька весело уткнулся носом мне в шею.
- Думаю, умные они, эти засранцы-психологи, - я приподнялся на локте, ища губами Данькины губы.
- А ещё я думаю, Дань, надо бы нам повторить.