— Мы к верховному счетоводу, — сказал Пагрин встретившему их гардиану. — Свидетельства по делу приюта.
Гардиан велел им ожидать в холле, а сам поднялся по лестнице и исчез из виду.
Нора нервно огляделась: помещение было отделано тёмным мрамором, и выглядело это тяжеловесно и торжественно. Высокие окна были застеклены мозаикой чёрно-белых оттенков, и хотя в некоторых её элементах угадывались какие-то осмысленные линии, образ в целом никак не хотел складываться. Нора раздражённо отвернулась от окна и попыталась собраться с мыслями: ей придётся быть очень точной, чтобы ничего не упустить.
— Верховный счетовод снова Офли? — спросила она.
Пагрин лишь кивнул.
Что ж, с нею Нора была немного знакома, и их предыдущий опыт общения можно назвать приятным. Это успокаивало.
Вернувшийся гардиан объяснил им, как найти кабинет, в котором их примет госпожа Офли, и вернулся на свой пост. Нора и Пагрин начали подниматься, и их шаги эхом разносились по пустым коридорам. Нора вновь невольно вспомнила те дни, когда была здесь в качестве подсудимой. Она помнила темноту и угрюмость казематов, в которых и появилась впервые Донная Птаха.
Комната была небольшой, с круглым столом посередине и тремя стульями вокруг. Госпожа Офли вежливо улыбнулась, когда они вошли, но вид у неё был несколько нездоровый, как будто в последние месяцы на её судьбу выпало слишком много испытаний. Она явно потеряла в весе, а собранные волосы только подчеркивали остроту скул и подбородка.
— Пожалуйста, присаживайтесь, — дружелюбно сказала она. — Чувствуйте себя свободно. Я понимаю, что вы устали после ночной смены, и я постараюсь задержать вас ненадолго.
— Не переживайте об этом, — сказал Пагрин. — Мы успели немного отдохнуть.
Офли лишь вежливо улыбнулась и предложила приступить к делу.
Нора не думала, что ей удастся воспроизвести так много деталей. Пока она думала о произошедшем сама, всё смешивалось в одну кучу эмоций и событий, но когда Офли и Пагрин задавали наводящие вопросы, она вспоминала всё новые и новые подробности. Кажется, даже в её голове появилось некое подобие порядка, так что вспоминать о прошлой ночи стало не так противно.
Спросив напоследок, хорошо ли они оба себя чувствуют и, получив утвердительный ответ, Офли их отпустила, пообещав дать им предварительные распоряжения к вечеру.
Но распоряжение было всё то же: продолжить наблюдение. На этот раз к ним присоединился, наконец, Коуин, и ещё один охотник, Штефан Угум. Кроме того, если разрыв снова откроется, им было наказано тут же вызвать саму Офли. Она не могла себе позволить торчать в приюте каждую ночь, ожидая нашествия тварей, которое могло и не произойти, но она хотела лично увидеть всех детей, присутствовавших при этом.
Разрыв открылся задолго до отбоя. Охотники не успели даже разместиться для дежурства, как в столовой послышался крик. На этот раз Норе потребовалось совсем мало времени, чтобы увидеть разрыв: ей нужно было лишь вспомнить прошлую ночь и нападение демонической собаки. И вот он — огромный свисающий из дыры пузырь, который был, судя по всему, спиной или боком какой-то огромной твари.
— Вижу, — сказала Нора. — Разрыв в самой середине, поперек зала!
— Коуин, дуй в протекторат, вызови госпожу Офли! — скомандовал Пагрин. — Нора, можешь его обойти и посмотреть, что с той стороны?
— Думаю, это небезопасно — зазор рядом со стеной слишком мал. Но если с улицы…
— Действуй! Нет, стой, покажи нам, где линия разрыва, чтобы мы могли поджать тварь!
Нора показала и выбежала наружу. Ей пришлось подтянуться на оконной решётке, чтобы заглянуть внутрь. Сначала она ничего не увидела, а потом, сконцентрировавшись, увидела что-то вроде плёнки из вязкого чёрного вещества. Она бегом вернулась к Пагрину и доложила о наблюдении.
— Ну, хоть не двухсторонний — уже приятно, — сказал тот. — Нора, Гвеон, надо спилить с окна решётку и вывести детей. Штефан, ты их видишь?
— Тени, — сказал тот.
— Сконцентрируйся. Мы не должны упустить ни одной твари. Если они поползут по зданию, или, что ещё хуже, выберутся наружу…
— Я в курсе. Заприте дверь! — бросил Штефан вслед Норе и Гвеону.
Освобождение детей и нескольких воспитателей затянулось. Нора и Гвеон вдвоём пилили крепления решётки, но сделано было на совесть. Прошло почти полчаса, прежде чем они справились. Коуин уже вернулся с госпожой Офли, и та стала лично расспрашивать каждого ребёнка из тех, кого они вывели из столовой.
Когда дети оказались в безопасном месте, разрыв начал постепенно смыкаться. В этот раз ни одна тварь не прорвалась в помещение, но чёрной слизи из разрыва натекло предостаточно. Едва отдышавшись, Пагрин начал составлять заявку на заказ алхимику-пироманту: все следы разрыва следовало сжечь на месте, не спалив при этом весь приют.
Когда всё затихло, охотники, Офли и настоятель приюта собрались в одной из комнат, чтобы обсудить дальнейшие действия.
— Думаю, теперь дети будут ночевать исключительно в святилище, — сказал Такеш Лороуд. — Похоже, это единственное место, где они чувствуют себя в безопасности.
— Я не сомневаюсь в этом, — сказала госпожа Офли. — Но вы не можете держать их там круглосуточно, а мы не можем приставить к приюту целую команду охотников для постоянных дежурств. Кроме того, разрыв увеличивается, и рано или поздно то, что через него рвётся, проложит себе путь. И я не думаю, что нам нужно дожидаться этого момента.
— Что вы предлагаете? — настороженно спросил Такеш. — Если вы собираетесь прибегнуть к старым методам…
— Да, это приходило мне в голову, — перебила его Офли. — Но если мы выберем этот путь, нам скоро придётся казнить треть населения. Сейчас в холмах на юго-востоке, в некотором отдалении от Грэйсэнда, заканчивается строительство резервации, куда мы будем высылать всех, кто не контролирует свои разрывы. Их будут обучать охотничьему ремеслу, с ними будут работать жрецы и целители, чтобы научить их контролировать себя. Территория будет надёжно ограждена со всех сторон, так что даже если через разрыв кто-то проломится, оно не сможет навредить случайным жертвам. Ваши воспитанники — Падас, Йорган, Эубук и Тиберг — отправятся туда. Но перед этим нам нужно хоть немного стабилизировать их эмоциональный фон.
— Как вы собираетесь это сделать? — немного враждебно спросил Такеш.
— Мы покажем им, что в разрыве монстров больше нет. У меня есть на примете один специалист по «зачистке».
— Кто? — озадаченно переспросил Пагрин.
— Я отправила ему весточку несколько дней назад. Если он согласится и успеет приехать, я представлю его вам завтра вечером, — пообещала Офли, и на этом совещание было завершено.
Охотники остались в приюте до рассвета, и всё прошло спокойно. Утром им на замену пришла ещё одна команда, потому что теперь не было уверенности в том, что разрыв откроется именно ночью. Настоятель и жрецы непрестанно возносили молитвы Део и Янгу и напоминали ученикам о том, кто их защищает, но вне святилища эти увещевания не действовали. И когда Нора со своей командой вернулась к приюту, им сообщили, что днём разрыв снова открывался, и одна из вылезших тварей серьёзно ранила девочку.
Норе стало дурно. Всё шло к тому, что проблему придётся разрешать устаревшим, но проверенным методом. Усугублял положение тот факт, что Офли была почти уверена, что разрыв создан коллективным самовнушением. Четверо мальчиков, которых она назвала, были лишь «ядром» разрыва, и в их отсутствие он, скорее всего, не будет открываться. Вот только увозить их в недостроенную резервацию без должной подготовки было ещё более опасно, чем пытаться контролировать наносимый ими ущерб на месте. Так было до сегодня. Если вылезающие твари могут кого-то ранить, значит, могут и убить. Ситуация начала выходить из-под контроля…
Но обещанный «специалист» так и не прибыл. Офли велела охотникам просто следить за обстановкой и в случае необходимости защищать детей, но с окончательным решением медлила. Нора не могла её винить.