— Ну да, я же вчера родился, — сердито сказал ей на ухо Аг. — И вообще не имею представления о том, как люди делают глупости. Всё, Нора, успокойся. Я понимаю, ты психанула, но теперь надо смириться и успокоиться, ладно?
«Ещё чего, — подумала Нора. — Только дай мне подняться». Но она сделала вид, что присмирела. Не было смысла тратить силы в заведомо проигрышной ситуации. Она чувствовала, как Аг обшаривает её карманы и отбрасывает в сторону охотничьи ножи.
— Если ты сделаешь что-то, что мне не понравится, я тебя свяжу, так и знай.
«Спасибо что предупредил. Буду ждать подходящего момента, чтобы не повторить ошибку».
Аг перевернул её и помог сесть и опереться на тот самый злосчастный камень. Её лицо горело огнём, тёплая кровь сбегала по щеке и подбородку за воротник, неприятно щекоча кожу.
— Рассо! — позвал Аг.
Нора стащила перчатку и ощупала щёку. Ничего серьёзного — рассекла скулу и губу, лоб не пострадал благодаря шлему. В запястье поселилась неприятная тянущая боль: там кожа не пострадала, но ушиб всё-таки случился.
Нора потянулась к рюкзаку, чтобы достать какую-нибудь тряпку и приложить к лицу, но не успела. Рядом с ней, как тёмный хищный зверь, опустился целитель Рассо Палитта и прикоснулся к её подбородку, чтобы осмотреть рану. От одного прикосновения ей стало жутко и тошно, и она нервно отпрянула.
— Отойди! — заорала она.
— Надо промыть рану, чтобы не было инфекции…
— Не будет, — огрызнулась Нора. — Отвали от меня!
— Так, хватит! — рыкнул вдруг Аг, и теперь он выглядел по-настоящему сердитым.
Нора опешила, поняв вдруг, что на протяжении всей их абсурдной перебранки Аг ни разу не повысил голоса, хотя накал эмоций был довольно сильный. Наоборот, он явно старался вести себя потише, словно всё ещё опасался, что кровососы заметят их раньше времени. Это не совсем согласовывалось с теорией Норы, но пускаться в столь глубокие рассуждения было выше её сил.
— Всё, надоело, уходим! Честер, Ушан, свяжите эту идиотку и грузите на лошадь. Гета, Ооглут, заметите следы, особенно кровь. Керо, поможешь проверить запах?
— Помогу, но гарантий не даю, — мрачно сказал кровосос, до этого момента державшийся чуть поодаль.
Норе очень быстро связали руки и ноги, а на голову нацепили мешок, а потом взгромоздили её на седло пятой точкой кверху — сидеть нормально со связанными ногами она бы всё равно не смогла. Но собственное положение заботило её меньше всего — близость животного отразилась тошнотворным спазмом в её желудке. И на этом она вчера ехала верхом? Глупая мерзость, подчинённая чужой враждебной воле…
— Не захотела нормально рану перевязать — будешь с мешком, чтобы кровь не разбрызгивала по всей округе, — сказал у неё над ухом голос Ага. — И не брыкайся. Свалишься — будешь волочиться вслед за лошадью по земле, так и знай.
— Её нельзя везти в таком положении, — попытался спорить Рассо. — Голову надо повыше…
— Ничего с ней не случится. Зато остынет немного.
— Нельзя так обращаться…
— Я всё сказал, — ледяным голосом отрезал Аг, и на этом пререкания закончились.
В тот момент Нора поняла, что проиграла. Эта мысль не повергла её в отчаяние, скорее, в какое-то странное состояние мрачного удовлетворения. Мол, хуже уже не будет, а значит, что бы она ни делала — это будет правильно. «Впрочем, — возразила она сама себе. — Хуже быть может, ещё как. Это я легко отделалась, а ранить меня могут куда серьёзнее. Надо соблюдать осторожность и действовать наверняка».
Ехали довольно быстро, однако Норе поездка далась тяжело. От тряски она постоянно съезжала то в одну сторону, то в другую, и ей приходилось искать оптимальное положение. Из-за того, что её голова была ниже уровня туловища, кровотечение усилилось, но плотный мешок не пропускал влагу наружу. Кроме того, он почти не пропускал воздух, и приток кислорода давала в основном щель у шеи, и очень скоро Нора начала задыхаться. Но она держалась, не позволяя себе расслабиться.
Через час ей захотелось пить, но она не хотела унижаться и просить. Её положение и без того не было поводом для улучшения самооценки. Через два её начало тошнить, но желудок, к счастью, был пуст. Через три начался подъём, и удерживаться в столь необычной позе в седле стало почти невозможно. Однако Нора исхитрилась уцепиться за стремена, и это было какой-никакой страховкой. Глупая лошадь, к счастью, резвым нравом не отличалась и вела себя вполне спокойно, но под конец поездки Нора чуть не сломалась. Она почувствовала себя почти счастливой, когда услышала голос Ага:
— Честер, стаскивай её. Отведи вглубь пещеры, в наш закуток, на случай, если снова начнёт орать.
«И кто из нас орал», — подумала Нора и была почти благодарна Честеру, когда он потянул её за пояс вниз.
На ногах она не устояла, и голова немилосердно закружилась после смены положения, но упасть ей не дали. Она не видела, куда её несли, и вряд ли сможет найти дорогу позже, если придётся. Она боролась с подступающим обмороком и гулом в голове. Вокруг было слишком много монстров.
Наконец, её опустили на какую-то толстую подстилку рядом с холодной стеной. Честер стащил с её головы мешок, и Нора заморгала от непривычного света — пещеру освещали несколько саламандровых хвостов. Пока она оглядывалась, Честер снял с неё шлем и прочие доспехи. Развязывать руки он не спешил.
— Воды? — спросил осторожно, словно боясь нарваться на грубость. Смешно.
Нора не ответила, хотя умирала от жажды. Она могла потерпеть ещё немного.
И только когда он ушёл, поняла, насколько глупо себя повела. Ну ладно, сохранит она остатки гордости и воды не попросит. Но ведь она ослабнет настолько, что уже ничего не сможет предпринять! Да уж, ситуация.
Угол, в котором её оставили, представлял собой своеобразный «отросток» от основной пещеры — достаточно просторный, чтобы в нём могли собраться все охотники, например, для совещания, но не для сна. Нора слышала отдалённые голоса, которые обсуждали произошедшее, переругивались и смеялись. Как будто обычная охотничья команда, в которой произошёл странный, но забавный инцидент. Нора зажмурилась и стала дышать глубоко и медленно в надежде успокоиться. У неё было ощущение, что всё на свете перепуталось, стало странным и неправильным, и она ничего не могла изменить. Хвостик опять потерялась, Нора снова осталась одна среди врагов…
Всего через несколько минут в её закуток вошел Аг Марто. Вид у него был строгий, но всё же миролюбивый.
— Ну вот, теперь и поговорить можно, — сказал он, опускаясь на пол у стены неподалёку. А потом добавил, озадаченно разглядывая её лицо: — Да уж, ты действительно крепкая! Телом, но не здравым смыслом. Давай, излагай, что там такое странное пришло в твою светлую голову?
Нора не ответила и даже не смотрела на Ага. Она думала об одном: как же было бы хорошо, если бы всё снова стало как раньше! Хотя бы как вчера… чтобы Хвостик оставалась с нею, и чтобы охотники оставались её единомышленниками. Пусть даже это был самообман, но какой счастливый!
— Пожалуйста, не молчи, — мягко, но настойчиво, попросил Аг. — Терпеть не могу всякие недоразумения, так что давай разберёмся поскорее, а? Что вы не поделили с Честером?
— Он похитил Хвостик, — сказала Нора, просто чтобы от неё отстали. Общество Ага было тягостным. Конечно, всего один опасный собеседник куда лучше, чем целый отряд, но всё равно ужасно неприятно.
Аг вдруг засмеялся.
— Зачем бы ему это понадобилось? — спросил он.
— Чтобы сдать меня Эгону, — сказала Нора. — Чтобы я не знала о его приближении и попала в засаду…
— М-да, не сомневаюсь, что сама ты так и сделала бы, — не без язвительности заметил Аг. — Но уверяю тебя, если бы Честер хотел сдать тебя кровососам, он бы не подменял ночью твой амулет, а просто связал бы тебя по рукам и ногам, пока ты спала, и утащил бы, куда ему надо. Логично?
Норе нечего было возразить на этот счёт, но это означало лишь то, что она понимала в этой истории не всё.
— Но я тебе больше могу сказать, — продолжил Аг, не дожидаясь её ответа. — Тот череп, который Честер подобрал на месте вашей стоянки — именно тот, который месяц назад нашёл Арпад и передал тебе.