— Для меня последние месяцы — одно сплошное впечатление, — честно сказала Нора. — А вообще, рядом с кровососами все твари блекнут. Для меня, во всяком случае.
— Могу тебя понять, — задумчиво сказала Урд, раскуривая трубку. Нора осторожно вдохнула подползший к ней дым — терпко-горький, немного едкий. — Извини, — буркнула Урд и помахала рукой, чтобы разогнать мутное облачко, а потом отсела подальше, чтобы выдыхать дым в сторону выхода. — Когда я стажировалась, в лесах развелась куча аргопельтеров. Это сейчас охотники придумали подходящие ловушки, а тогда приходилось выслеживать их неделями, а то и на «живца» ловить. Обмазывали какого-нибудь новичка заячьей кровью и древесным соком и пускали по лесу гулять. Ну а я, как ты понимаешь, была не только новичком, но и бабой, так что ни у кого никогда даже вопросов не возникало, кто будет «добровольцем». Вот уж было море впечатлений!
Нора вообразила себе эту картину и покачала головой. Она уже прикончила выделенную ей порцию еды и теперь уткнулась носом в горячую травяную настойку — ей почему-то было холодно, хотя утро вышло весьма жарким.
— Ну, я только один раз была «живцом» — для глема, — вспомнила Нора. — Но я думаю, что это потому что я штрафник, а не… баба, — использовать терминологию Урд было немного неловко, но у той это слово звучало с такой неповторимой смесью гордости и самоиронии, что Нора решила тоже попробовать.
— Ты для них не баба, — разочаровала её Урд. — Ты — Чудовище Цеплин, репутация идёт впереди тебя. Кто, ты думаешь, подал идею перекупить у Игараси твой штраф и взять тебя в гильдию? Пагрин Черри.
Нора не сдержала смех. Она вспомнила его реакцию, когда она сказала ему, что теперь будет стажироваться с ним. В ответ на озадаченный взгляд Урд она рассказала об этом эпизоде, уточнив, впрочем, что её тогда обозвали «девчонкой» а не «бабой».
— Ну, для него это болезненная тема, — покачала головой Урд. — Но можешь быть уверена: он ругался чисто для проформы. Предубеждений против тебя у него не было. Он ещё в пустыне просёк, что ты за фрукт. Да только твои самодельные доспехи чего стоят! Помнишь, с нами была ещё девчонка, Сольвейг? Она была его стажёром. Так он велел ей примерить твою броню и долго и поучительно ржал, когда она не устояла на ногах.
Нора невесело усмехнулась. Когда она начала работать на гильдию, ей было трудно отказаться от привычной брони, но потом она была вынуждена признать, что обычные охотничьи доспехи не слишком уступают в надёжности, но зато куда более удобны.
— Можно мне ещё такого, горячего?
— Конечно.
Урд забрала кружку и ушла, а Нора начала озираться в поисках своего рюкзака, но в поле зрения его не было. Она решила, что ей всё-таки придётся подняться и найти его, иначе она тут совсем околеет.
Задача оказалась не из простых. Пока Нора сидела, она чувствовала себя вполне приемлемо, но, едва поднявшись, она почувствовала жуткое головокружение, и ей пришлось подождать несколько минут, прежде чем организм согласится выполнять новую задачу. Идти лишь с одним зрячим глазом было не так-то просто, да и ногам своим Нора доверяла не до конца, так что пришлось передвигаться вдоль стены, придерживаясь за неё рукой. Кроме того, тепло, накопившееся, пока она сидела на одеяле, испарилось, и теперь холодный воздух лизал её кожу, защищённую лишь тонким слоем лёгкой летней одежды. Нора задрожала и ускорилась.
Идти далеко не пришлось: вынырнув из закутка, Нора оказалась в широкой длинной пещере, которая лишь немного изгибалась — а дальше был виден серый дневной свет. Нора пошла на звук голосов, и с каждым шагом эта идея нравилась ей самой всё меньше. Может, она жива только потому, что ничем для них не опасна? И сейчас вдруг случайно подслушает обсуждение планов их тёмных делишек…
Но, судя по звукам, ни о чём серьёзном они не говорили: негромко травили байки, смеялись, переругивались. Урд сидела у костра и ждала, пока закипит вода в котелке. Рядом с ней расположились Рассо, Аг и Честер, и они вчетвером что-то вполголоса обсуждали. Нора сделала несколько шагов вперёд, и все разговоры вмиг смолкли. Дурной знак. Нора растерянно огляделась, но в груде сваленных вещей никак не могла обнаружить то, что надо.
— Что ты ищешь? — негромко спросила Гета.
— Мой рюкзак. — Словно из глубины колодца услышала Нора собственный голос. Ужас снова накатил на неё, подобно сокрушительному урагану. Что она делает рядом с этими людьми? Почему притворяется смирившейся? Почему они играют в эту игру, как будто они все тут — добрые друзья на пикнике?
— Я принесу, — сказала Гета, и Нора сделала несколько шагов в сторону сваленных у стены вещей. Там был её арбалет и охотничьи ножи, это был её шанс не оставаться безоружной. Но потом кто-то ещё вошел в пещеру, и новый ураган ужаса унёс остатки здравого смысла. Её голова в тот же миг взорвалась жуткой болью, а свежая рана на щеке неприятно запульсировала.
— Всё в порядке, дорогая, никто тебя не тронет, — услышала она ласковый голос целителя Рассо. — Идём. Давай, пошли.
Он попытался взять её под локоть, и Нора вздрогнула от этого прикосновения. А потом она вдруг вспомнила его слова о том, что он здесь единственный человек, которому она может говорить всё, что вздумается, и ей вдруг стало невыносимо смешно. Страшно и смешно, и очень холодно, до дрожи.
— Давай, Нора, дорогая, тебе надо отдыхать. Идём.
Смеясь сквозь слёзы, она поддалась его настойчивым понуканиям и вернулась в свой закуток. Страх уходил, но очень медленно. Глупые параноидальные мысли не отпускали до конца, хотя Нора и сама понимала, насколько это странно.
— Я сошла с ума, да? — всё ещё нервно хихикая, спросила она у Рассо.
— Ты просто устала, — мягко сказал он, помогая ей улечься на меховую подстилку и подкладывая под голову какой-то мягкий свёрток. — Тебе нужно успокоиться, выспаться, и тогда всё придёт в норму.
Нора не была в этом так уверена, но предпочла считать, что целитель знает, о чём говорит.
— Зачем ты искала свой рюкзак? — спросил он. — Тебе что-нибудь нужно?
— Куртку. Я замёрзла.
Рассо потрогал её ладонь, а потом её лоб и ничего не сказал. Он ушёл, и через несколько минут вернулся с толстым одеялом.
— Пожалуйста, отдыхай, и не выходи отсюда без крайней необходимости. Рядом с тобой будет Урд — вы же поладили, верно? — если что-нибудь будет нужно, обращайся к ней.
После двух кружек травяного настоя Нора, наконец, согрелась достаточно, чтобы расслабиться и отдохнуть. Она не верила, что ей удастся крепко уснуть — она ожидала кошмаров и постоянных пробуждений, но всё вышло как нельзя лучше. День, который закончился для неё за несколько часов до заката, оказался слишком изнурительным, чтобы оставить силы на бессонницу.
— Ну, ты хороша спать! — послышался восхищённый женский голос, едва Нора заворочалась под тяжёлым жарким одеялом. — Как себя чувствуешь, Нора?
Она открыла глаза и огляделась — та же пещера, освещённая хвостами саламандры, рядом Урд с тарелкой еды и высокой кружкой. Голова побаливала, всё тело ныло, а щека под повязкой горела.
— Нормально. Сколько я спала?
— Уже утро, — сказала Урд. — Рассо сказал не будить тебя, но завтрак же остынет, а он получился на редкость удачным.
Нора не стала спорить. Аппетита у неё пока не было, но она прекрасно понимала, что её организму нужно где-то черпать силы для восстановления.
— Можно мне выйти на воздух? — Она надеялась, что не придётся объяснять, что дело не только в желании увидеть живой дневной свет, но и в необходимости справить нужду.
— Можно, — сказала Урд. — Но погоди пару минут, я выйду, скажу всем, чтобы убрались с нашего пути. Лучше бы тебе пока ни с кем не встречаться.
— Почему? — давешние страхи навострили уши.
— Потом объясню. Умойся сначала и поешь.
Урд вернулась довольно быстро. Она вела Нору за руку, и её предплечье казалось весьма надёжной опорой. К счастью, идти далеко не пришлось: горный ручей протекал неподалёку от их пещеры. Нора помыла в нём руки и ту часть лица, которая не была закрыта повязкой. Кожа, особенно слева, казалась очень горячей и неестественно мягкой. Разбитая губа опухла настолько, что трудно было говорить, и Нора предвкушала тот момент, когда придёт время есть. Но она справилась и с этим.