Кроме прочего, клещи и комары переносят огромное количество всяческих болезней. В борьбе с ними, вероятно, были заложены основы нашего иммунитета. Между прочим, малярия и сейчас убивает миллионы людей, так что малярийные плазмодии Plasmodium с разносящими их малярийными комарами Anopheles несравнимо смертоноснее, чем все львы, леопарды, волки, медведи и акулы, вместе взятые. Плазмодии разрушают красные кровяные клетки-эритроциты, переносящие кислород, так что человек умирает, фактически задыхаясь. Малярия столь ужасна, что избавлением от неё служит другая болезнь – серповидно-клеточная анемия. Это генетическое отклонение приводит к формированию S-гемоглобина, невкусного для плазмодиев. Только вот эритроциты с S-гемоглобином имеют серповидную форму и плохо переносят кислород. Наследуется этот признак вполне по-менделевски. В итоге в популяциях с этой мутацией половина детей, как правило, умирает: четверть, имеющая только обычные круглые эритроциты, – от малярии, а четверть с серповидными эритроцитами – от анемии. И лишь везунчики, у которых половина клеток нормальная, а половина кривая, – страдают как от малярии, так и от анемии, но чудесным образом выживают, так как во время приступа малярии тянут на серповидных клетках, а между приступами – на немногочисленных круглых. Выносливость и работоспособность у них, конечно, понижена. Получается, эволюция поддерживает откровенно вредный признак, так как без него было бы ещё хуже. Ядро ареала малярии и серповидно-клеточной анемии совпадают почти идеально, что свидетельствует о жёстком отборе. Самое же печальное, что уже появились варианты плазмодиев, способные есть эритроциты с S-гемоглобином. А заражённые плазмодиями комары обнаружены уже даже в Москве – глобализация имеет и такие мрачные стороны.
Бывает и хуже. Жгутиконосцы Trypanosoma brucei, разносимые мухами цеце Glossina, вызывают сонную болезнь. Многие африканские животные устойчивы к ней; мы, казалось бы, тоже урождённые Чёрного континента, ан нет – болеем и умираем. Ареал плазмодиев и трипаносом захватывает влажные низменности Западной и Центральной Африки, а мы – зверушки восточноафриканских сухих саванн, поднятых на тысячу метров над уровнем моря. Малярия и сонная болезнь указывают, что мы не так уж давно вышли из своей колыбели и совсем не приспособлены даже к соседним регионам, что уж говорить об отдалённых концах планеты.
В утешение, иногда и от паразитов бывает польза. Сравнение генетики вшей позволило прикинуть время появления одежды. Среди прочих сволочей людей кусают власяная вошь Pediculus humanus humanus и платяная P. h. capitis. Они очень похожи, но первая живёт на волосах, а вторая – только на одежде. Молекулярные часы показывают время расхождения этих гадов около 72 тысяч лет назад. Значит, тогда люди были одеты уже достаточно долго и плотно. А в это время одежда нужна была только неандертальцам, так как сапиенсы сидели в тёплой Африке, одежду им заменяли бусы. С другой стороны, это говорит о том, что сапиенсы, выйдя из Африки, очень плотно взаимодействовали с неандертальцами и заимствовали у них одежду, только вот с бесплатным приложением в виде вшей – спасибо неандертальцам большое!
Археология дополняет картину: в испанском Кастель-ди-Гидо костяное лощило для обработки шкур использовалось предками неандертальцев примерно 400 тыс.л.н., в марокканской Темаре предками сапиенсов – 90–120 тыс. л. н.; у неандертальцев подобные изделия известны во французских Пеш-дель-Азе I 51,4 тыс. л. н. и Абри Пейрони 41,13–47,71 тыс. л. н.
Кровососущие насекомые делают жизнь наземных позвоночных нескучной как минимум с начала мелового периода
Змеи, крокодилы, тероподы и птицы
Блохи – это неприятно, но блоху можно выкусать из шёрстки. Гораздо хуже, если выкусят тебя самого. А в мезозое желающих хватало.
В юрском периоде млекопитающие дошли до состояния плацентарных в лице Juramaia sinensis, в меловом периоде линию продолжила Eomaia scansoria. Хотя плацентарность в итоге дала зверям огромные преимущества, в тот момент плюсы были неочевидны. Во всех фаунах и численно, и по разнообразию преобладали гораздо более архаичные млекопитающие – докодонты (которые ещё даже не до конца млекопитающие), многобугорчатые и сумчатые. Некоторые из них были достаточно своеобразны, напоминая крыс, кротов, выхухолей, летяг и тушканчиков. Плацентарные среди них были самыми невзрачными, по-прежнему исповедуя стиль землеройки. А серое большинство – это всегда основная еда.