– К тому времени ты будешь занята в школе. – Они лежали в уютном гнездышке, под парусами, укрывшись от ветра. Квинн умолк и посмотрел на нее, а потом произнес очень тихо: – Я тоже буду скучать. – Его самого удивило, что это на самом деле так.
– Тебе будет одиноко в море, одному на яхте? – спросила она, бессознательно придвигаясь к нему. Они оба этого не сознавали – просто так было удобнее говорить.
– Это именно то, что мне нужно, – спокойно сказал он. – Я больше не связан с этим местом. Я не связан ни с каким местом. Мои корни вырваны… как у наших деревьев, которые зимой повалила буря… Я упал, и меня уносит в море.
Мэгги стало жаль его и захотелось возразить. Но она не была уверена, что это что-то изменит. Его не удержать здесь, да она и не имеет никаких прав. Все, что она может сделать, – это помахать ему на прощание и пожелать доброго пути.
– Я был таким же, и когда был женат. Часто приезжал и уезжал, но никогда не чувствовал, что связан с каким-то местом. Мне всегда хотелось быть свободным. Моя семья заплатила за это высокую цену, но я ничего не мог с собой поделать. Думаю, Джейн это понимала, но ей было ужасно больно. – Это было темой большинства ее стихотворений: свобода нужна ему больше, чем она. – Мысль о том, что я на привязи, всегда делала меня несчастным.
– А если бы ты не был на привязи?
– Я бы уплывал и, вероятно, иногда объявлялся бы, как бутылка в океане, с запиской внутри, – улыбнулся Квинн. Он снова почувствовал запах духов Мэгги. Она лежала рядом, и он ощутил ее тепло.
– А что будет в записке? – мягко спросила она, и он бессознательно обнял ее и притянул к себе. Они лежали на спине, глядя в небо и на паруса над головой. Обоим не хотелось быть в другом месте. И не хотелось быть ни с кем другим. Ему было так хорошо лежать рядом с ней! Такого с Квинном не было уже много лет, и с Мэгги тоже.
– В записке будет то, – задумчиво начал он, – что я не могу стать другим… даже если бы захотел… В записке было бы сказано: я тебя люблю, но должен быть свободным… Иначе я умру… как рыба, вытащенная из океана, которая, задыхаясь, ловит ртом воздух… Мне нужны океан и небо и тонкая линия горизонта, на котором не было бы ничего, кроме опускающегося солнца… Вот и все, что мне нужно теперь, Мэгги… Широкое, открытое пространство. Может быть, и раньше мне нужно было только это, но я не был честен с самим собой. А теперь я должен быть честным. – Он взглянул на Мэгги, голова которой лежала у него на плече, и улыбнулся. – Ты когда-нибудь видела зеленую вспышку, когда заходит солнце? Это длится всего одно мгновение, и нужно его не пропустить. Это самый лучший момент в любом заходе солнца, и если ты моргнешь, то пропустишь его… Вот и все, что мне теперь нужно… Это идеальное мгновение, зеленая вспышка, когда опускается солнце и наступает ночь… Я должен следовать за зеленой вспышкой, куда бы это меня ни привело…
– Может быть, зеленая вспышка, которую ты ищешь, – внутри тебя. Может быть, тебе не нужно мчаться за ней так далеко. – Она знала, что он все еще бежит от, а не к. Но еще она знала, что только он сам может это обнаружить.
После смерти Эндрю у нее были свои битвы. Она терзалась, думая о том, могла ли что-то изменить, остановить, спасти его? Была ли ответственна за его смерть? Чарльз сказал, что она ответственна. В конце концов для нее наступил момент, когда она поняла, что ничего не могла бы сделать. Эта истина дошла до нее словно тысяча мелких осколков, которые сложились в целое окно. И она смогла взглянуть в это окно. Истина пришла из ночных бесед по телефону с подростками – такими же, как Эндрю, – и долгих ночей самоанализа. Пришла из минут молитвы, из ночей горьких слез. Но то, что она увидела, заглянув в себя, наконец принесло ей покой. Она не могла спасти сына, не могла бы ничего изменить. Значит, следует принять тот факт, что его больше нет и что это его выбор. Нужно принять это и сдаться. Когда любишь, нужно позволить любимому сделать выбор. Даже если он решил уйти навсегда. Это было ее зеленой вспышкой, и она надеялась, что однажды это придет к Квинну. Его все еще мучили его ошибки. И до тех пор, пока он не сдастся и не поймет, что ничего не мог изменить (даже себя), ему придется бежать. А нужно не бежать, а оставаться на месте. Только тогда ты найдешь истину. Но это невозможно никому объяснить. Квинну нужно самому найти ответы. А до этого он никогда не будет свободным, куда бы ни отправился в поисках свободы.
Размышляя об этом, она обратила лицо к Квинну. Он наклонился и поцеловал ее. Они застыли с закрытыми глазами, и каждый видел собственную зеленую вспышку. В это мгновение два мира соприкоснулись и слились в одно целое. Обоим не хотелось, чтобы этот миг закончился. Прошло много времени, прежде чем Квинн открыл глаза и взглянул на Мэгги. Он хотел ее, но знал, что должен быть честным.