В тылу отряда Шмакова, точно из-под земли, выросли цепи партизан. Крики «ура» слились с пулеметной и ружейной стрельбой. Под ураганным огнем бегали казаки по утесу, их постепенно прижимали к краю обрыва. Теперь им уже негде было укрыться. Несколько белогвардейцев один за другим бросились вниз со стометровой высоты и разбились о камни.
И все-таки и на этот раз Шмакову удалось уйти.
В столице Урянхая, или Тувы, царила паника. Сюда, в Белоцарск, идет партизанская армия! Купцы и чиновники, местные богатеи, казаки грузили имущество на плоты, надеясь по Енисею прорваться в Минусинск.
— Я не могу рисковать, — сказал Турчанинов Шмакову. — Ну а если красные вздумают перехватить плоты?..
— Лучше всего погрузить добришко на телеги — и с богом через Тоджу в Минусинск, — посоветовал корнет и задумался.
— Вы будете меня сопровождать, корнет? Я щедро заплачу.
— Это мой долг, — ответил Шмаков. — Никакой награды не надо. Кроме того, у вас охрана…
— Всего пятьдесят казаков.
— Маловато. Ну, ладно, рискнем.
Добро погрузили на четыре воза: сундуки, ящики, шкатулки. На одном из возов на подушках сидела жена Турчанинова. Шмаков подошел к ней, раскланялся.
— Рад видеть вас.
— О, вы так любезны, корнет.
— Вы позволите сопровождать вас?
— Буду очень рада, любезный друг. Веди себя разумно, — добавила она шепотом. — Он продолжает ревновать…
— Теперь это не имеет значения.
Появилась охрана на лошадях.
— Ну, с богом, — сказал Турчанинов. — Я рад, друзья, что в час испытаний вы со мной…
Обоз въехал в ущелье.
— Можно передохнуть, — сказал Турчанинов.
Возы остановились. Казаки спешились, закурили. Корнет о чем-то шептался с каждым из них. Те согласно кивали.
— Кто выполнит акцию? — спросил корнет у казаков.
— Поручаем вам.
— Хорошо.
Шмаков проверил револьвер, сказал Турчанинову:
— Кстати, я забыл передать вам кое-что. Оттуда…
Турчанинов понимающе кивнул:
— Тет-я-тет?
— Совершенно верно. Прогуляемся…
Они ушли в скалы. Вскоре раздался выстрел. Из-за скалы появился Шмаков с еще дымящимся револьвером. — Итак, господа, можете приступить к дележу добычи.
— Корнет, что случилось? — спросила жена Турчанинова.
— Ничего особенного, Вера Петровна, — хладнокровно отозвался корнет. — Вашего супруга убили красные бандиты.
Женщина упала в обморок.
— Не обращайте на нее внимания, — сказал Шмаков. — Приступайте! Всем поровну.
— Да здравствует наш атаман! Щедрый атаман…
— Тише, дьяволы! Красных накличете.
Казаки вскрывали сундуки, делили маральи рога, серебряную и золотую посуду, высыпали из замшевых мешочков золотой песок, золотые десятирублевки и пятирублевки, жемчуг, бирюзу.
— Тибетская бирюза…
Шмаков морщился, нетерпеливо прохаживался вдоль обоза.
— А теперь, казаки, мы сами себе господа и сами себе слуги. Колчак доживает последние дни. Куда двинем?
— Лучше всего на Баян-Кол. Там есть где пошуровать…
— На Баян-Кол — марш!.. Мадам я сам утешу.
6
И в маленьких юртах рождаются великие люди.
Монгольский князь Максаржав носил почетное звание «Хатан Батор», что означает — «Несокрушимый богатырь». Звание получил еще в 1912 году за взятие города Кобдо — последнего оплота маньчжурской династии в Монголии. Маньчжуры владычествовали в Монголии почти триста лет, довели страну до крайнего разорения. Отдаленные и ближайшие предки Максаржава участвовали в восстаниях, которые поднимали монгольские князья и араты против иноземных захватчиков. Некто Доржи, простой пастух, прославившись в боях, первым из предков Максаржава получил княжеский титул. С той поры титул переходил в роду от поколения к поколению. Максаржав считался потомственным военным, ибо главная обязанность князя воевать с врагами. Да и сам он смотрел на войну как на тяжелую, трудную, но неизбежную, а иногда прямо-таки необходимую вещь, когда приходится драться за независимость страны.
Род обнищал до такой степени, что потомственный князь Максаржав перешел в категорию «хух тайджи», что значит — «неимущий дворянин». Чтоб прокормить семью и самому не умереть от голода, он вынужден был заниматься далеко не княжескими делами: выделкой овчин и мехов, шитьем одежды. Он оказался искусным портным и сапожником. Сеял хлеб, отвозил его на продажу в столицу. Водил караваны верблюдов, пас стада правителя хошуна. Женился Максаржав рано: шестнадцати лет. В жены взял свою землячку Цэвэгмид, дочь простого пастуха. После смерти отца Максаржаву пришлось заботиться не только о собственной семье (у них с Цэвэгмид было десятеро детей), но и о матери, младших братьях и сестрах. Нужда — лучший учитель. Когда его призвали на военную службу, дела совсем пришли в упадок…