— О, вы американец! — оборвал его юноша. — Простите, я не знал об этом. Тогда: Доброе утро! Как вы? — переспросил он.
Удручённый взгляд мистера Стивенса дал ему всё понять.
— Скажи мне, будь добр, где это я и что это такое? — спросил Уильям.
Молодой человек тяжело вздохнул и ответил:
— Четыре дня назад было сильнейшее землетрясение, результат работы которого вы видите сейчас перед собой, — юноша указал рукой на руины. — Вас нашли без сознания. У вас было глубоко ранено правое плечо… — продолжал он. — Вы потеряли много крови, и к тому же ваша голова также была не совсем цела… К сожалению, почти все пострадавшие в подобном состоянии…
— Четыре дня назад? — удивлённо переспросил Уильям Стивенс.
— Да, именно так… — услышал он в ответ.
— Что же это за развалины?
— Это один из бывших кварталов Мехико, сэр.
— Неужели я так долго находился без сознания?
— Вы были очень слабы, сэр, — с успокоительным тоном сказал молодой человек.
— А где вы меня нашли? Простите, я просто пытаюсь сложить картинку… Я чувствую, что куда-то спешил и мне сейчас тоже нужно туда, в это куда-то. Но, увы, не вспомнить… Провалы… Муть… — выговорил пострадавший, пытаясь как можно сильнее сконцентрироваться.
— Мы вас нашли недалеко от шоссе, ведущее в Мехико, — ответил собеседник.
— В Мехико… — повторил Уильям, всё также напрягая память. — Мехико! Гертруда! Ребёнок! — с просветлением на лице крикнул он. — О, нет! Этого не может быть! Что же?… Как?… — уже недоумевал мистер Стивенс.
— Сэр, с вами всё в порядке? — поинтересовался доброволец.
— Нет, со мной всё не в порядке! — злобно и отчаянно, и в то же время рассеянно и нервно возразил тот. — О, что же мне делать теперь? Куда идти? Где они могут быть? — ухватился он за голову, которая и так бесконечно болела. — Стой! Ты знаешь где находится роддом в городе? — обратился теперь к юноше.
— Мистер Стивенс, этого здания больше нет…
— Что? — кратко переспросил Уильям, пытаясь подавить нарастающую тревогу. — Как это нет? — эти вопросы он задавал зря, поскольку догадался почему. Его душили слезы… — Отведи меня туда! — вырвалось просьба из его груди.
Больше получаса они шли, ломая ноги по развалинам. Им встречались такие же группки спасателей и палаточные городки. Уже нельзя было сказать, что здесь когда-то стоял большой город — столица Мексики.
Мистер Стивенс и молодой человек шли молча. Второй — потому что понимал как тяжело пострадавшему, а первый — потому, что не мог понять как это могло случиться его жизни. Всякая беда нам кажется не такой уж страшной, пока она не затронет нас самих. Уильям до конца не верил ни тому, что услышал, ни тому, что увидел. Он до последнего надеялся, что вот они дойдут до родильного дома и окажется, что та часть города полностью уцелела, или, по крайней мере, он рано или поздно откроет глаза и удивится, что это только сон и весь этот ужасающий кошмар испарится с появлением первых лучей солнца.
К сожалению…
Они дошли до того места, где раньше стояло лечебное учреждение, и там открывалась такая же картина, как и везде.
— Нет! Нет! Этого не может быть! — заорал не своим голосом Уильям Стивенс, не веря своим глазам. — Этого не может быть! — повторил он и его борода невольно содрогнулась, а во взоре погас последний отблеск надежды. По щекам мужчины потекли слезы отчаяния. Мужчина рыдал.
Его спутник от всей души желал ему помочь, но ничего более лучшего не найдя, просто наклонился, обнял и сказал:
— Да пребудет с вами Господь.
Адресат этого пожелания не ответил, находясь не в состоянии что-либо сказать; хотя, если бы он услышал эту фразу как-то пять дней назад, то яростно начал бы высмеивать своего оппонента и спорить с ним.
После сказанного юноша удалился, поняв, что этому плачущему, угнетенному горем человеку, нужно уединение, и заранее предупредив, что в любое время он может попросить о помощи и она будет оказана.
Невозможно сказать точно сколько Уильям провел времени в том положении, в котором оставил его тот добрый человек.
Позднее его часто видели бродящим у развалин родильного дома. Бывало, что он останавливался и часами впивался взглядом в какой-нибудь булыжник, погруженный в далекие и томительные раздумья.
— 19 сентября этого года в Мехико произошло землетрясение с магнитудой 8,1 по шкале Рихтера, — прервал череду мыслей голос корреспондента, рассказывающего в объектив камеры трагические новости. Он медленно повернул к нему голову и прислушался о чём тот будет говорить. — На следующий день прослеживались подземные толчки силой 7,1. Два этих землетрясения нанесли сильнейший урон. Многие люди остались без крова и около 8 000 лишились жизни, но это только временные данные. Спасатели считают, что это число может возрасти до 10 000, так как под обломками зданий есть ещё множество жертв катастрофы.