Она перечисляла и перечисляла, а Крешимир послушно кивал. В какой-то момент он, возможно, и спросил себя, насколько разумна авантюра, в которую он ввязался, но передумывать было поздно, потому что они уже входили во двор Смилевской приходской церкви. Солнце потихоньку опускалось за горы, и неоновые лампы начали светиться слабым голубоватым светом. Крешимир и Ловорка поставили машину под каштаном, священник, который неподалеку играл в шахматы с каким-то крупным мужчиной, встал и пошел им навстречу.
— Крешо, ты? Что тебя сюда привело?
— Э, Стипан мой, я пришел, чтоб ты меня женил.
— Да ну? А я уж подумал, что ты пришел меня сменить, — сказал священник, показывая на его облачение.
Крешимир посмотрел на него с удивлением. Он уже и забыл, что несколько часов назад изображал из себя Его Экселенцию апостольского нунция.
— А, это, не обращай внимания, сейчас переоденусь.
— Слава богу, хотя бы вы соответствующим образом одеты, — сказал священник, с улыбкой протягивая руку Ловорке. — Стипан, рад познакомиться.
— Ловорка, — ответила Ловорка и искренне улыбнулась ему.
— А кстати, это тебя я сегодня видел по телевизору? — спросил вдруг дон Стипан как бы между прочим и серьезно посмотрел на Крешимира, а Крешимир ответил ему таким же взглядом и, как на миг показалось, хотел что-то сказать. Но тут же сдержался. Они несколько секунд смотрели друг на друга, а потом преподобный отец беззаботно улыбнулся.
— Неважно, тебе показалось. С чего бы тебя вообще стали показывать по телевизору? Но почему вы только вдвоем? А где сваты? Где знамя? Свидетели?
— Да у нас как-то по-быстрому все получилось, — сказал Крешимир. — Не будем сейчас вдаваться в подробности.
— И не надо, — прервал его дон Стипан. — Не знаю почему, но мне кажется, что чем меньше я знаю, тем лучше. Все документы при себе? Кольца?
Пара закивала.
— Станислав! — крикнул священник мужчине, который все еще с отчаянием смотрел на шахматные фигуры. — Найдешь полчаса, побудешь свидетелем на венчании?
— Не смогу, меня ждут к ужину.
— Ну так ты сообщи, что немного опоздаешь.
— Мне бы хотелось умыться и причесаться, если можно, — попросила невеста.
— Конечно, а как же. — Дон Стипан любезно кивнул и обернулся к пожилой женщине, которая с кухонной тряпкой в руке появилась в дверях жилого дома. — Ружа, пожалуйста, покажи молодой даме, где у нас ванная комната.
Ловорка отправилась приводить себя в порядок, а Крешимир в своей сумке, стоявшей в багажнике, обнаружил белую рубашку и галстук. Он и не знал, что тетя Роса упаковала их и положила в машину.
— Как твой конь? В порядке? — спросил он, переодеваясь, и кивнул на синий «пассат» дона Стипана, стоявший в глубине двора.
— Да и не спрашивай, — вздохнул священник. — Ездил я с ним на сервис, как ты мне и сказал, а толку никакого. Даже кажется, что теперь хуже, чем было. Газ не схватывается. Как будто ему что-то мешает.
Домашняя помощница священника Ружа срезала в саду несколько желтых роз, сложила их в красивый свадебный букет и стала свидетельницей Ловорки. С другой стороны рядом с Крешимиром стоял Станислав Пирич, поэт, художник, орнитолог-любитель и секретарь местного отделения Матицы хорватской. Когда дон Стипан закрыл книгу, молодые поцеловались — нежно, с закрытыми глазами.
— Ну давай посмотрю этот твой инжектор, — сказал Крешимир.
Когда новобрачные добрались до гор, на землю давно спустился вечер. Уже на въезде в ущелье Крешо показалось подозрительным, что с наблюдательного пункта никто его не приветствует. Он остановился во дворе и вышел из автомобиля. Из дома выбежал Домагой и бросился ему в объятия.
— Братец ты мой, — сказал младший из братьев, судорожно обнимая Крешо.
— Что случилось? Где все?
— Папа в доме, а Бране и Звоне уехали тебя искать.
— Искать меня? А где они хотят меня искать?
— Не знаю, по телевизору показали, что ты вместе с чеченцами и талибами устроил теракт в какой-то церкви, и они заперли пленных в подвале и тут же отправились вниз, в Сплит, спасать тебя. Папа кричал, говорил, что не даст им свою машину, тогда Бране отвесил ему пару подзатыльников и забрал ключи.