Даже издалека было понятно, что шхуна идет ко дну, но Диана не видела ни спасательных шлюпок, ни сигнальных ракет – только обломки, качающиеся на волнах. Все кончено. Диана энергично потерла плечи, прогоняя внезапный холодок, и вернулась на дорогу. Такова человеческая жизнь. Они с Мейв не раз ныряли у самой границы и видели обломки самолетов, клиперов и обтекаемые корпуса моторных лодок. Дерево, пропитанное соленой водой, не поддавалось гниению. Со смертными все было иначе. Они становились пищей для глубоководных рыб, для акул – и для времени, которое медленно и неумолимо пожирало их и на воде, и на суше.
Диана снова сверилась с положением солнца. До Бана-Мигдалл осталось сорок минут, возможно, даже меньше. Она велела ногам шевелиться. Она потеряла всего несколько секунд. Она еще может наверстать упущенное время. Вместо этого она обернулась.
В старых книгах она читала легенды о женщинах, которые оборачивались и совершали тем самым ужасную ошибку. Они оборачивались, покидая горящие города. Оборачивались на пути из ада. Но Диана все равно перевела взгляд на корабль, тонущий в волнах, торчащий из воды, как сломанное птичье крыло.
Она прикинула расстояние до края утеса. Подножие было усеяно зазубренными камнями. Если толчок выйдет недостаточно сильным, последствия будут отвратительные, но падение ее не убьет. «Оно не убьет настоящую амазонку, – подумала она. – А как насчет тебя?» Что ж, она надеялась, что падение ее не убьет. Хотя то, что не сделает падение, в любом случае довершит мать.
Диана еще раз глянула на тонущий корабль и сорвалась с места, быстро работая руками и размашистыми прыжками сокращая расстояние до края утеса. «Остановись, остановись, остановись, – стучало в висках. – Это безумие». Даже если на корабле есть выжившие, она ничем не может им помочь. Попытаться их спасти равносильно тому, чтобы обречь себя на изгнание, – исключение немыслимо даже для принцессы. «Остановись». Она не знала точно, почему не подчинилась. Ей хотелось верить, что в ее груди бьется сердце героини, которое и заставило ее откликнуться на испуганный зов. Но, отталкиваясь от земли и взмывая в воздух, она уже знала, что отчасти поступила так, потому что хотела бросить вызов бескрайнему серому морю, которое было совершенно равнодушно к ее желаниям.
Ее тело описало в воздухе плавную дугу, руки вытянулись вперед, указывая направление, как стрелка компаса. Гладким стремительным движением она вошла в воду. В уши хлынула тишина, мышцы напряглись, ожидая встречи с камнями. Но удара не последовало. Она вынырнула, сделала глубокий вдох и поплыла к границе, рассекая теплую воду руками.
Она всегда испытывала легкое волнение, когда оказывалась рядом с границей, где температура воды менялась и холод сперва касался кончиков пальцев, а затем охватывал голову и плечи. Они с Мейв любили плавать у южного побережья, подначивая друг друга заплывать все дальше. Однажды они увидели в тумане корабль с матросами на корме. Один из них поднял руку и указал в их сторону. На всякий случай они нырнули поглубже, бешено жестикулируя друг другу под водой и хохоча так, что чуть не захлебнулись соленой водой, пока добирались до берега. «Мы прямо как сирены», – выдавила Мейв, когда они рухнули на теплый песок, вот только им обеим медведь на ухо наступил. Остаток дня они провели, фальшиво распевая ирландские застольные песни и глупо хохоча, пока на них не наткнулась Тек, после чего песни быстро умолкли. Нарушение границы было мелким проступком. А вот то, что смертные видели их рядом с островом, могло повлечь суровое наказание. И что Диана делает сейчас?
«Остановись». Но как она могла остановиться, если высокий человеческий крик до сих пор звенел у нее в ушах?
Диана почувствовала, как холодная вода за пределами границы охватила ее тело. Она целиком оказалась во власти моря, и моря недружелюбного. Течение схватило ее за ноги и потащило вниз, как огромная сила, как легкий рывок морского бога. «С ним надо бороться», – вдруг поняла она и напрягла мышцы, чтобы повернуть в нужную сторону. Еще никогда ей не приходилось соперничать с морем.
Она вынырнула, хватая воздух и пытаясь сориентироваться посреди гребней волн. Вода была усеяна обломками, щепками, осколками стеклопластика, оранжевыми спасательными жилетами, которые экипаж, видимо, надеть не успел. Сквозь дождь и туман, окутывающий остров, почти ничего не было видно.
«Что я делаю? – спросила она себя. – Корабли терпят крушения. Люди гибнут». Она снова нырнула, вглядываясь в бурлящую серую воду, но никого не увидела.