Окно выходило на задний двор – вытянутый зеленый прямоугольник с серым черепичным гаражом слева и высоким дощатым забором справа. В глубине двора был длинный загончик, напоминающий площадку для выгула собак.
Комната пропахла затхлостью. Резкий аромат нафталина щекотал Эвану нос.
Триггер чихнул. Он перекатился на спину, дрыгая лапами.
Даже Триггеру здесь тошно, подумал Эван. Но оставил эту мысль при себе и мужественно улыбнулся матери, которая торопливо распаковывала его чемодан, нервно поглядывая на часы.
– Я уже опаздываю. Не хочу пропустить самолет,– проговорила она и обняла его на прощанье, на этот раз подольше. Потом достала из сумочки десятидолларовую купюру и сунула ему в карман рубашки.– Побалуй себя чем-нибудь. Веди себя прилично. Я вернусь как только, так сразу.
– Ладно. Пока,– сказал он, снова чувствуя трепет в груди и сухость в горле. Запах маминых духов на мгновение перебил вонь нафталина.
Он не хотел, чтобы она уезжала. На душе стало совсем скверно.
Ты просто боишься, укорил он себя.
– Я позвоню тебе из Атланты,– пообещала мать и скрылась внизу, чтобы попрощаться с Кэтрин.
Запах духов развеялся.
Вернулся нафталин.
Триггер жалобно взвыл, будто понимая, что произошло, что их бросили в причудливом доме старухи с причудами.
Эван взял Триггера на руки и чмокнул в холодный черный нос. Поставив пса обратно на потертый ковер, подошел к окну.
Он долго стоял там, придерживая рукой занавеску, глядя вниз, на зеленый дворик, и пытаясь унять трепет в груди. Через несколько минут он услышал, как автомобиль матери сдает назад по подъездной дорожке. А потом она уехала.
Когда все стихло, он вздохнул и плюхнулся на кушетку.
– Одни мы с тобой теперь, Триггер,– мрачно промолвил он.
Триггер не слушал, обнюхивая что-то за дверью.
Эван посмотрел на ряды старинных книг.
«Что мне тут целый день делать?» – подумал он, подперев голову руками.
Ни тебе «Нинтендо». Ни компьютера. А в тесной теткиной гостиной он не заметил даже телевизора. Чем же себя занять?
Снова вздохнув, он встал и прошелся вдоль книжных полок, пробегая глазами по заголовкам. Тут было множество научных трудов и учебников. Книги по биологии и астрономии, по Древнему Египту, трактаты по химии и медицинские справочники. Несколько полок были заставлены пыльными, пожелтевшими томами. Очевидно, покойный муж Кэтрин, двоюродный дедушка Эвана, занимался наукой.
Даже почитать нечего, угрюмо подумал Эван.
Он открыл дверцу стенного шкафа.
– Ой! – вскрикнул он, когда что-то набросилось на него.– На помощь! Пожалуйста, помогите!
Все охватила тьма.
– Помогите! Я ничего не вижу! – завопил Эван.
3
Эван в испуге отшатнулся, когда теплая чернота окутала его.
Только через несколько секунд он понял, что это было. С колотящимся сердцем он поднял руку и отодрал от лица вопящую черную кошку.
Кошка беззвучно спрыгнула на пол и порысила к двери. Обернувшись, Эван увидел Кэтрин, стоящую в дверях с довольной усмешкой.
«Интересно, давно она там торчит?» – подумал он.
– Сарабет, как ты туда попала? – спросила она с шутливым упреком, наклоняясь к кошке.– Напугала небось бедолагу.
Кошка мявкнула и потерлась о голую лодыжку Кэтрин.
– Напугала тебя Сарабет? – спросила Кэтрин, не переставая улыбаться.– У этой кошатины то еще чувство юмора. Она зло. Чистое зло.– Она хохотнула, как будто в ее словах было что-то забавное.
– Я в порядке,– неуверенно сказал Эван.
– Остерегайся Сарабет. Она – зло,– повторила Кэтрин, нагнулась и подняла кошку за шкирку.– Зло, зло, зло.
При виде болтающейся в воздухе кошки Триггер взвыл от негодования. Обрубок его хвоста завертелся, он подпрыгнул, тявкая и повизгивая, промахнулся и снова прыгнул, пытаясь цапнуть Сарабет за хвост.
– Триггер, лежать! Лежать! – крикнул Эван.
Извиваясь в руках Кэтрин, кошка замахнулась на нее когтистой черной лапой, вопя от страха и злости. Раззадоренный спаниель лаял и выл, пока Эван пытался его оттащить.
Он успел перехватить Триггера в тот момент, когда кошка свалилась на пол и во мгновение ока исчезла за дверью.
– Плохой пес. Плохой,– шептал Эван. Но на самом деле он кривил душой. Он был рад, что Триггер спугнул кошку.
Подняв глаза, он встретил суровый взгляд Кэтрин, по-прежнему заслонявшей дверной проем.
– Возьми собаку,– глухо приказала она, сузив глаза и поджав губы.
– Что? – Эван крепко обнял Триггера.
– Собаку возьми,– холодно повторила Кэтрин.– Нельзя допускать, чтобы животные в этом доме дрались.
– Ну тетя Кэтрин… – взмолился Эван, и тут же вспомнил, что она не слышит.