– Ни в коем случае – я не смог проникнуть внутрь. Но я вызвал каждое помещение, где установлено видео, и ничего там не увидел и не услышал.
– Вы сказали, что пытались открыть внутреннюю дверь шлюза.
– Системы управления обесточены, их должен приводить в действие внешний источник энергии.
– Этого мне достаточно, – сказал Чейбл.
Он уже принял решение.
– Ведь системы управления шлюзом работали, когда этот человек покидал корабль. Он сам должен был привести в действие внешний привод дверей. Это и его предупреждение о болезни на корабле дают мне достаточно оснований принять решение. Я распоряжусь, чтобы корабль сейчас же поставили на карантин и опечатали. Его внешнюю поверхность следует простерилизовать. Никто не должен приближаться к кораблю, пока мы не установим, что это за болезнь.
– Доставьте этого человека в больницу, – распорядился доктор Мак-Кей. – Всех пациентов из инфекционного переведем в другие отделения.
– Не дать ли ему сейчас каких-то лекарств?
– Да. Мы по собственному опыту знаем, что поддержание нормального обмена веществ не повредит. Даже если человек болен неизвестной болезнью, она может проникнуть в организм только очень ограниченным числом способов. Я предлагаю дать ему смесь антипирина с аспирином и использовать антибиотики широкого спектра действия.
– Мегацидин?
– Хорошо.
– Через несколько минут мы отправимся.
Нита уже подготовила препараты по предложенной схеме. Сэм сделал больному инъекции и подогнал «скорую» с открытой задней дверцей. Когда он втащил носилки с больным в машину, в небе появились первые аппараты-дезинфекторы. Они, должно быть, вылетели еще во время видеоразговора и ждали только указаний начальства ВОЗ. Оба реактивных вертолета медленно закружили вокруг корабля, а потом исчезли за ним. Оглушительно громыхнуло, поднялись густые облака черного дыма.
– Что там творится? – спросила Нита.
– Огнемет. Он накроет каждый квадратный дюйм почвы и обшивки корабля. Нельзя пренебрегать никакими мерами безопасности, чтобы болезнь не распространилась.
Когда Сэм обернулся, чтобы закрыть дверцу машины, он увидел скворца: тот сидел на земле, тщетно стараясь расправить крылья. Посадка «Перикла» причинила вред не только людям.
Должно быть, птица ударилась о разбросанные повсюду обломки. Затем Сэм обнаружил второго скворца, который лежал на боку, разинув клюв, и не подавал признаков жизни.
Глава 3
Киллер превзошел самого себя. Он знал, что шансов выжить у пациента тем больше, чем быстрее его доставят в больницу, где к его услугам будут все возможные средства спасения жизни. Двигатель машины скорой помощи взревел, и Киллер увидел, что полиция устроила ему коридор, ведущий прямо на скоростную магистраль, откуда движение было выведено на боковые улицы.
Когда стрелка спидометра достигла отметки сто, Киллер переключился на овердрайв и до отказа вдавил педаль газа. Полицейские вертолеты сопровождали их с обеих сторон, потом подключился еще один вертолет. Солнце отражалось от его борта, из которого высунулся объектив кинокамеры.
Киллер знал: все происходящее транслируется на экраны телевизоров во всем мире.
В кузове машины скорой помощи глаза космонавта проявили первые слабые признаки жизни. Жаропонижающее сбило температуру, но пульс оставался неровным и стал заметно слабеть. Сэм направил ультрафиолетовую лампу на грудь пациента, но сильно прогрессирующий фурункулез не давал возможности прочитать данные, вытатуированные на коже.
– Мы больше ничего не можем для него сделать? – беспомощно спросила Нита.
– В данный момент ничего. Мы сделали для него все, что могли. Нам придется подождать, пока о его болезни станет известно больше.
Сэм увидел обеспокоенное выражение лица девушки, заметил страдальчески заломленные руки.
– Подождите… мы можем сделать кое-что еще. И у вас это получится лучше, чем у меня. Патологам потребуются пробы крови и гноя. Можете также приготовить препараты для микроскопических исследований.
– Конечно, я сделаю это теперь же, чтобы не терять времени в больнице.
С быстротой и точностью автомата она приготовила необходимые инструменты и препараты. Сэм даже не пытался помочь девушке. Работа была для Ниты лучшим лекарством. Он откинулся в кресле и покачивался в такт бешено мчавшейся машине. Единственными звуками в закрытой части машины были дыхание пациента и гудение воздушного фильтра.
Когда Нита закончила работу, Сэм натянул над носилками кислородную палатку, тщательно укрепил ее и приладил фильтр для очистки выдыхаемого пациентом воздуха.
– Это уменьшит опасность заражения, повысит степень насыщения крови кислородом и разгрузит сердце, – сказал он.
Коротко взревели гидравлические моторы, и машина оказалась на пустынной платформе. Открылась задняя дверца.
– Я могу помочь с носилками, док? – сказал Киллер в микрофон.
– Не нужно. Доктор Мендель и я сделаем все сами. Я хочу, чтобы вы оставались на месте, пока машину не обработает отряд дезинфекторов. Это приказ, Киллер.
Сэм подкатил носилки к лифту, а Нита тем временем наблюдала за состоянием пациента.
Уголком глаза Сэм заметил ожидавших техников в герметических пластиковых комбинезонах. На плечах у них были пристегнуты небольшие резервуары. Один из техников махнул рукой, и Сэм увидел, что Мак-Кей, руководитель отдела тропических болезней, лично возглавлял эту небольшую группу.
– Лифт с дистанционным управлением, – прозвучал голос из динамика на потолке лифта.
Носилки вдвинули в кабину лифта, дверь за ними закрылась и открылась уже на шестидесятом этаже. Длинный коридор был пуст, все двери – закрыты в ожидании дезинфекционного отряда, который следовал за вновь прибывшими. Перед ними раскрылась первая дверь, массивная, как дверь бомбоубежища. Затем она закрылась за ними, и тут же почти бесшумно распахнулась внутренняя дверь.
– Сначала уложим пациента, – сказал Сэм, – потом можете отправить препараты в лабораторию.
В его голосе слышалось облегчение.
Этот мужчина все еще оставался его пациентом, но скоро его примут больничные врачи, а Сэма с его советами оттеснят в сторону. Он ощутил легкий укол вины, когда осознал, почему испытал облегчение – теперь ответственность лежала не только на нем. Умер бы пациент сейчас или по дороге, виноват был бы только Сэм.
Пока Нита укладывала препараты в транспортную капсулу, чтобы отправить их в лабораторию, Сэм взял на столике у кровати приборы, необходимые для работы, и по очереди привел их в рабочее положение. Манометр и термометр были объединены в одном черном корпусе не больше игральной карты величиной. Он прикрепил коробочку на сгиб руки пациента, и прибор тотчас же начал выдавать данные. Встроенный микропередатчик направлял сигнал на антенну в изголовье кровати, и Сэм видел эти данные на маленьком экране монитора.
Пациенту было очень плохо. Сэм наладил электрокардиограф и спектроэнцефалограф.
Все показания приборов передавались не только на экранчик небольшого монитора, но и на большой экран в консультационном кабинете. Сэм бессознательно сжал кулаки, ожидая результатов заключения по переданным приборами данным.
Прозвучал сигнал вызова, и из тумана на экране видео выплыло лицо доктора Гаспарда.
– Пока еще никакого диагноза, доктор Бертолли, – сказал он. – К сожалению, все согласны лишь с тем, что болезнь эта совершенно неизвестна. Пациент опознан Всепланетной комиссией как командор Рэнд, помощник командира «Перикла». Его история болезни сейчас появится на экране, архив уже разыскал ее.
– Как будем лечить?
– Поддержим все функции организма, как вы и начали…
Гаспард замолк: прозвучал сигнал тревоги и замигал красный свет.
– Фибрилляция сердечной мышцы, – сказал Гаспард.
Сэм уже открыл маленький шкафчик и извлек оттуда дефибриллятор. Ослабленное болезнью и чрезвычайным напряжением сердце космонавта бешено билось, но ритм был неравномерным. Один, два раза электрический ток пронзил сведенную судорогой сердечную мышцу. Постепенно сердце вновь забилось ровно, и Сэм опять повернулся к шкафчику с инструментами. Нита, опередив его, сунула ему в руку другой кардиостимулятор.