- Не рано ли поднялись, голубушка? Что-то не припомню, чтобы отменял вам постельный режим.
Сняв синюю бархатную шляпку под черным муаром, Лиза спросила:
- Владлен Григорьевич, что еще показывают мои анализы? Ведь что-то в моей иммунной системе противодействует чумной заразе?
Аккуратно положив чернильную ручку подле бронзовой чернильницы, Владлен Григорьевич пригласил:
- Да вы, присядьте.
- Благодарю.
- Ваш организм, - начал он, - не только переборол чуму, но и противодействовал ей, вот что главное. Мсье Жерар Менье не сомневался в итогах ваших анализов и сам взял дополнительную пробу вашей крови, чтобы самостоятельно выявить результат. Как вы уже, наверное, слышали, бедняга Жерар скончался, заразившись чумой, а вчера пришел сделанный им результат. Его выводы подтвердили мои. Ни одно известное нам лекарство, не могло дать подобного эффекта. Очевидно, Елизавета Сергеевна, вы над чем-то удачно поэкспериментировали. Зная вашу бесшабашность, я просто уверен в том.
- Если бы, - вздохнула Лиза, сложив руки, на коленях и внимательно слушая его.
Не было уже сомнения, чтобы все рассказать Смирнову, только вот как преподнести эту неправдоподобную, а главное недвусмысленную историю? Подавив в себе брезгливость и инстинкты благовоспитанной барышни, она начала рассказывать как врач не только трезво оценивающий, но безжалостно анализируя произошедшее, не щадя своей репутации. И под смущенно недоверчивым взглядом Владлена Григорьевича хладнокровно закончила:
- И то вам подтвердит Василий Федорович, а уж он избытком воображения никак не страдает. И то, рассказал он мне это под моим нажимом, так что может заупрямиться и не захотеть выдать эту историю кому-то еще.
Смирнов, задумавшись, машинально протирал стекла пенсне клетчатым носовым платком, близоруко щурясь на белесый мутный день за окном.
- Не ожидал от Василия подобной деликатности, - пробормотал он.
Похоже, его ум пытался не просто объяснить услышанное, а принять ее. Потому что, только приняв эту неприличную небывальщину, он, быть может, найдет разгадку случайному чудесному и неправдоподобному исцелению. История, рассказанная Лизой, будто и объясняла все, но была из разряда невероятных, потому что сама по себе, никак и никаким образом не объяснялась. Как спаравиться с этим, да и возможно ли справитбся вообще? Здесь многое нужно принять на веру, а как поверить, что какой-то китаец своей слюной вылечил чуму. Бред? Бред! И почему помог русской? Китайцы не были расположены к русским. А что если сам этот китаец – ходячая панацея от эпидемии? Бред? Бред! Вот и говорил Владлен Григорьевич о чем угодно, только не об этом.
- А ведь мы тогда, учинили расспрос всех, сразу по возвращению, когда вас отправили в обсервацию, - бормотал он. – Василий показал, что видел только убегающего нищего, да и только.
- Так что же? – Нетерпеливо спросила Лиза, решительно подталкивая Смирнова к принятию хоть какого-то решения. – Надобно сыскать этого китайца и расспросить, что он мне… дал.
- Думаю, следует подключить к сему делу наших китайских коллег, - наконец, включился, наконец, Владлен Григорьевич. - После обеда запланировано обязательное совещание санитарно-исполнительной комиссии города, чем не случай, чтобы поговорить с ними об этом.
Собрание проходило здесь же при гостинице, в ресторанном зале, который пустовал за неимением посетителей. Гостиницу занимали прибывшие в экспедиции Заболотного врачи, а они больше пропадали по больницам, госпиталям, да по чумным пунктам. Едва Лиза, вслед за Смирновым вошла в немноголюдный ресторанный зал, который был превращен в зал совещаний, как на нее буквально налетела Александра Яльцева-Попова, радостно затормошив ее.
Александра была слушательницей Санкт-Петербургского женского медицинского института и ученицей профессора Заболотного и, следуя за учителем, приехала в чумной Харбин. Владлен Григорьевич, решив не отвлекать дам от приятного времяпрепровождения, тактично отошел к членам комиссии.
- Как же я рада, что вы поправились, - не отпуская рук Лизы, усадила ее на стул рядом с собой Александра. – Мария Александровна ушла от нас, а потом вот и вы вдруг заболели, - все не могла успокоиться подруга.
Александра высокая, склонная к полноте, молодая женщина, с широким шагом и размашистыми движениями имела цепкую память, чутье диагноста, и была медиком от бога. Вот уж от кого Лиза не ожидала подобной чувствительности. Нервы у Александры были, что стальные канаты и она, не дрогнув, могла препарировать раскисший разложившийся труп, за который брался не каждый бывалый хирург.
- Какая же вы молодец! Мы-то уже попрощались было с вами, а вы возьми и произведи такой фурор! А ведь кому как не нам знать, что чума никому не дает ни единого шанса. Так, как же получилось, Лизонька, что вы выжили? Ведь это очень, очень важно!