Нужно было подумать о побеге, который предусмотрительно перекрыл ей китаец. Но в том, что будет объявлено о ее смерти, Лиза особой трагедии не видела. Появись она перед своими друзьями и коллегами даже через год, после своей мнимой гибели, ее бы все равно признали. Сейчас в Харбине таким не очень-то кого удивишь. Люди всякого навидались и насмотрелись. Да и Скудин не подведет, мало ли что он пообещал этому подозрительному человеку. Скажет только, что с ее смертью произошла досадная ошибка, недоразумение, а после все успокоится. Сам китаец это, похоже, понимал.
Просто таким образом он обрывал след к ней не столько для хунхузов, которыми пугал ее, сколько для своих конкурентов, что жаждали выведать у нее о чудодейственном лекарстве. Но делал это не для ее безопасности как утверждал, а чтобы избавиться от этих же конкурентов.
Скорей всего он поддержит исследование и позаботиться о ее безопасности ровно до того времени, пока она будет нужна. Когда нужда в ней отпадет, она, Лиза Верховенцева, попросту исчезнет. Не важно удастся ей или нет разложить пилюлю на составляющие, она все равно обречена. Ведь она уже для всех мертва.
Вот зачем ему делать ее своим компаньоном, запуская бесценное лекарство в массовое производство, открывая миру золотоносную тайну противочумной пилюли. Делиться с тем, кто уже для всех мертв, такой неслыханной выгодой, крайне неразумно. Он сделает все, чтобы скрыть секрет тибетской пилюли для личного обогащения. И в этих его планах Лиза не то что лишняя, а прямая угроза раскрытия секрета противочумной вакцины. Сейчас она прямиком движется от мифической гибели к настоящей.
Китаец сидел перед ней, не отпуская ее неподвижным взглядом, ни секунды не сомневаясь, что она с головой кинется в гибельный омут его замыслов. Он слишком хорошо знал жертвенность русских врачей. Конечно, она поедет с ним, чтобы изучить спасительное лекарство, открыв тем путь спасения от чумной смерти. Но мало открыть этот путь, следовало донести то лекарство до людей, для чего ей нужно было выжить.
Лиза решила, что, после изучения лекарства, как только случиться оказия, обманет своего так называемого компаньона и сбежит от него. Он наверняка, все продумал и припас ловушки на тот случай если ей вздумает нарушить его планы и как-то нужно было защититься от него самой. Но главное узнать все о лекарстве, которым она спаслась. Под его жестким если не жестоким контролем, ей предстоит разобрать тибетское противочумное средство на составляющие, описать рецепт и запомнить его. Ну, а там, даст бог, она как нибудь выберется и сбежит обратно на русскую сторону.
Рис в ее миске кончился, она съела все и нужно было дать китайцу ответ. Оставив ложку в помятой алюминиевой миске, Лиза посмотрев на него, спросила:
- Я еду с вами, но как прикажете вас величать?
- Обязательно представлюсь вам, но не сейчас? - поднялся китаец.
- Отчего же?
- Мы все еще на чужой территории. Если вы поели, то мы уходим.
Словно услышав его слова из-за занавески появился давешний прислуживавший человек и поклонился Лизе. Поняв, что должна следовать за ним, девушка встала и вышла через помещение с побеленными неровными стенами, половину которого занимала массивная печь. Сидевшие на лавках вокруг длинного стола китайцы, прервав трапезу, молча проводили ее взглядами. Склонившись под низкой притолокой, Лиза вышла во двор, оглядевшись в предрассветных сумерках.
У сарая, под покосившимся навесом, наметан стог почерневшего сырого сена, рядом дровница. Позади избы виднелось присыпанное мокрым снегом поле огорода, по которому расхаживало непуганое воронье. В дальнем его конце виднелась приземистая банька. Вдоль изгороди высились амбар, конюшня, завозня для телег, лепился погреб. Они прошли мимо колодца с длинным журавлем к распахнутым настежь воротам. Это был крепкий хутор, оставалось только гадать, что сталось с его хозяевами, раз тут так свободно хозяйничали китайцы.
Хотя Лиза уже уверилась, что она в плену не у алчных и жестоких хунхузов. Эти были слишком дисциплинированны для разбойников. Приказы выслушивали молча, выполняли быстро без суеты. Похоже, то были переодетые в манз солдаты. Трясясь в телеге, что вывел из завозни вместе с отдохнувшей лошадью один из китайцев, она еще долго оглядывалась на удаляющийся сиротливый хутор.
На чужой стороне 7
Небольшой отряд углубился в лес, благополучно миновав полицейский и карантинный военные патрули, которые не очень-то усердствовали поверять выезжающих из Фуцзядана, тем более когда с ними выезжала на подводе русский врач. Зато когда они прошли рощу, их тщательно досмотрел патруль маньчжурской полиции. Но, похоже, все документы были выправлены должным образом и их пропустили через оцепление, вполне уверенные, что выезжающие из Харбина прошли тщательный осмотр на русских эпидемиологических пунктах. Китайские офицеры даже не посмотрели в их сторону, занятые тщательной и дотошной проверкой въезжавших в пригород.