Но радость длилась недолго. Достав телефон, Еремеенко понял, что позвонить по нему уже никуда не получится. Экран треснул мелкими брызгами, а без него не работал и сенсор. Сжав бесполезный телефон в кулаке, Еремеенко попытался собраться с мыслями. Получилось не очень. Чувствовал он себя отвратительно. Боль от побоев и падения быстро нашла общий язык с инфекцией, разрывавшей грудь кашлем, и они вместе принялись вытягивать из Еремеенко последние силы и волю.
— Ну вот уж хрен! — вслух прошептал он. — Я, блин, как Мересьев, и без ног доползу до цели.
Приняв наконец решение добираться до ближайшей дороги, он собрался с духом и пополз через заросли осоки и конотопа.
Скорость такого передвижения оставляла желать лучшего, но выбирать не приходилось. Дальше еще хуже — пустырь оказался засыпан бетонной крошкой, завален проволокой и ржавыми кусками арматуры и кровельного железа. Но Еремеенко сдаваться не собирался.
— Не сдохну я здесь! — упрямо твердил он, работая стертыми почти до кости локтями. — Не сдохну, и все. Не сегодня.
Глава 2
В которой в воронежскую больницу «Скорой помощи» доставляется неизвестный с переломами и воспалением легких, травматологи думают, что с ним делать, терапевт предупреждает о приказе из Москвы, а врач-лаборант РПН нарушает инструкцию
Солнце перевалило за полдень, и летняя жара уже властвовала вовсю, местами разливая по асфальту зеркальные лужицы миражей. Автомобилей на дорогах было немного, так как одни их владельцы уже воспользовались возможностью оказаться на даче, а кто таковой не имел, томились на работе, мечтая оказаться на месте первых.
Машина «Скорой помощи», завывая сиреной и посверкивая синими маячками, выскочила с грунтовки промышленной зоны на окраине Воронежа, оставив за собой облако пыли. «Скорая» выкатилась на асфальт и повернула в сторону города.
— Юра, куда дали? — спросил водитель у сидящего рядом фельдшера в синей униформе.
— Погоди минуту, Михалыч! Еще не решили, — не отрывая телефонную трубку от уха, ответил тот. — Должны травматологию нам выделить. И не спеши, я парню не могу дать наркотик, у него все признаки черепно-мозговой. Так что не растряси, сам видел, у него перелом!
— Не учи отца кататься! — пробурчал Михалыч.
Он выключил сирену, въехав в жилую зону, из спецсигналов оставил только проблесковые маячки над крышей «Газели».
Созвонившись с отделом госпитализации, старший в бригаде фельдшер Юрий выяснил, что неизвестного пострадавшего готовы принять в травматологическом отделении больницы «Скорой помощи». Он сообщил об этом водителю и обернулся через плечо. Там, в салоне, рядом с парнем, лежащим без сознания на носилках, сидел второй фельдшер бригады по имени Василий.
— Как он? — спросил Юрий.
— Никак. — Василий пожал плечами. — В сознание не приходит. Сопор-кома «один». Джинсы бы надо срезать с него, голень, где перелом, сильно распухла.
— Довезем уже через десять минут, — успокоил его Юрий. — На хрен брать на себя лишнюю работу? Шину наложили, и хватит! Сдадим травматологам, а те уж пусть решают, что дальше делать.
Машину снова тряхнуло, но лежащий на носилках парень никак не отреагировал. Василий придержал трубку, ведущую от капельницы к вене пострадавшего.
Вскоре водитель повернул, и «Скорая» подкатила к приемному покою больницы, укрывшийся в прохладной тени шумящих на ветру тополей.
Фельдшеры выскочили из машины, один открыл дверь приемного, второй вместе с водителем вытащил носилки из машины, и вместе они закатили их по пандусу в приемный покой. Там бригаду встретил травматолог приемного отделения Башмин. Увидев шину, побои и капельницу, сразу понял, что больной его.
— К нам? С чем? — с ходу спросил он у старшего фельдшера бригады.
Юрий ответил:
— Закрытая черепно-мозговая травма темени. Множественные ушибы правой стороны тела, плеча, предплечья, перелом правой голени. Двойной. Да и еще. У него то ли ушиб легкого, то ли пневмония двухсторонняя. Сложно понять на ходу. Хрипит сильно. Больше склоняюсь к пневмонии, так как в блистере, найденном у него в кармане, не хватает четырех таблеток бисептола. Но раз уж травма тут тяжелая, то однозначно к вам — с пневмонией разберетесь, терапевты помогут.
— Безымянный, что ли? — с недовольством уточнил Башмин. — Ладно, молодой, одет хорошо, значит, родственники найдутся.
Юрий облегченно выдохнул, решив, что проблемы в приемном отделении не возникнут. Впрочем, ввиду ряда обстоятельств о проблемах думать было нужно. Да, безымянный, да, без сознания, да, без полиса. Но парень молодой, как справедливо заметил Башмин, родня найдется. Как только физиономия вернется в норму, фото отправят на опознание в полицию, если к тому времени сам не придет в себя и не расскажет, кто и откуда. А заодно кто отметелил и что украли.