По вагону застучали многочисленные ноги, послышались обычные для такого случая возгласы и требования — "поспешить, не зевать по сторонам", и в плацкарт с шумом ввалилась дружная семейка. Мама с девочкой лет десяти прошли в соседнее отделение на нижние места, а папа с сынишкой лет тринадцати на верхние полки к нашим попутчикам. И уже до самого города Сочи непрекращающиеся - "Андрей, смотри что бы вас не продуло" и "Идёмте кушать пока не пропало всё, что бабушка зря нам всё это напекла?" не давало вернутся к разговору о хиромантии, астрологии и прочей "хрени" (как выразился Сергей объединяя во едино всё не принимаемое его разумом потустороннее творчество).
***
С этого загадочного дня, Слава каким-то образом переменился и внутренне, и внешне. Он стал более спокоен и уверен в себе, рассудителен и почему-то часто улыбался какой-то не естественной улыбкой. На ряду с этим ему не казалось всё это странным, но наоборот представлялось нормальным состоянием в котором и должен был прибывать такой человек как он. Но какой человек? Он часто подходил к зеркалу и внимательно изучал своё лицо пытаясь увидеть те перемены которые происходили с ним в последнее время. Книжечка купленная на железнодорожном вокзале Краснодара была прочитана им за один день. Слава узнал о линиях на руках, холмах, формах кисти и пальцев, знаках и многом другом что представляло собой предмет изучения Хиромантии. Более того он нашёл в интернете очень много другой информации по этой теме, прямо и косвенно касавшейся данного вопроса. Часами в своём гостиничном номере он скрупулёзно изучал линии на своих собственных ладонях выискивая знаки и всевозможные другие метки судьбы. Как одержимый он увлёкся совершенно новой страницей в его жизни так неожиданно открывшейся в его не полные двадцать восемь лет.
Слава вышел подышать вечерним морским воздухом и не спеша направился ближайшим маршрутом к морю. Сочи горел всевозможными гирляндами, фонарями, лампами и подсветками. Толпы отдыхающих осаждали Сочинские аттракционы, набережную и Олимпийские объекты. Отовсюду слышалась музыка и пахло свежей шаурмой, сувлаком и шашлыками.
Солнце утонуло в море на Западе и сразу после этого темнота опустилась на побережье, но искусственное освещение от этого стало только ярче и праздничнее. Народу не только не убавилось, а наоборот стало больше и короткое расстояние от Сочи Парка до моря превратилось в одну нескончаемую толпу смеющуюся, кричащую, пьющую и отдыхающую на полную катушку.
Вячеслав спустился с набережной на галечный пляж и лениво пошел вдоль кромки воды. Здесь отдыхающих было намного меньше. Мало кто ещё купался, загоравших не было вовсе по причине отсутствия Светила и лишь небольшие группки расположившиеся подальше друг от друга временами взрывались хохотом и призывами выпить за какую-то грандиозную или важную причину.
Было свежо и ветерок приятно обдувал тело нежно касаясь его и снимая всё напряжение скопившееся за день. Слава сел прямо на камни, сложил калачиком ноги и стал смотреть на бескрайний простор открывшийся ему, не различая границу между морем и небом. Огромная тёмная пустота разверзлась перед ним и тихим шелестом волн словно манила к себе.
В свете праздничной иллюминации Сергей случайно увидел фигуру одинокого человека в шортах и футболке не спеша сходящего по лестнице с набережной на пляж. Что-то знакомое показалось ему в этих худых плечах и чуть раскачивающейся походке. Человек был довольно далеко и рассмотреть конкретнее его, не представлялось возможным. Сергей Осавелюк, Саратовский опер, даже на отдыхе, как и все впрочем работники соответствующих структур, подчиняясь своей необъяснимой сущности, оставался ментом. Все специальные навыки приобретённые им за время службы никуда не девались даже в разгар самой жёсткой попойки или безудержного веселья, будь то Новый год, в окне между дежурствами или трёх недельный отпуск в Турции.