– Давайте поторопимся, сэр, переговоры вот-вот начнутся.
В зал уже внесли подставку для флага, скорее напоминающую подставку для рождественской елки и затрапезную скатерть, испачканную красным – очевидно, марсианский флаг. Майк встал навстречу Джаблу и незнакомцу. Джабл торжественно произнес:
– Сэр, позвольте вам представить Валентайна Майкла Смита. Майк, познакомься с президентом Соединенных Штатов. Майк низко поклонился. Президента посадили справа от Майка, а сзади водрузили импровизированный флаг. Зазвучала музыка, все встали. Раздался голос:
– Генеральный Секретарь!
Глава 20
Сначала Джабл решил, что Майк может не вставать, когда войдет Дуглас, но потом передумал. Ему не нужно было ставить Майка выше Дугласа, достаточно было доказать, что происходит встреча равных. Поэтому, когда все встали, Харшоу подал знак и Майку. С первыми звуками гимна открылись огромные двери в дальней стене, и вошел Дуглас. Он подошел к своему месту и собрался сесть.
Джабл тут же сделал Майку знак, и вышло так, что Майк и Генеральный секретарь сели одновременно, а после почтительной паузы уселись остальные. Джабл затаил дыхание. Неужели Ларю подведет?! Правда, он не давал твердых обещаний.
Раздались звуки «Симфонии» – звучала тема Марса, бога войны, впечатлявшая даже осведомленную публику. Глядя Дугласу в глаза, Джабл встал, как солдат по стойке «смирно». Поднялся и Дуглас – не очень охотно, но быстро.
Майк сидел, нисколько не смущаясь тем, что все опять вскочили. Марсианин ничего не понимал и только добросовестно выполнял все, чего хотел от него брат по воде.
Когда Джабл заказывал музыку в честь Марса, он долго думал, поднимать ли Майка, если заказ выполнят. Ответ зависел от роли Майка в этой комедии. Музыка стихла. По знаку Джабла Майк встал, быстро поклонился и сел, почти одновременно со всеми. Все постарались сесть побыстрее, так как заметили, что Майк во время исполнения «Симфонии» сидел.
Джабл с облегчением вздохнул: наконец-то отделался! В молодости ему доводилось видеть, как одна из последних на Земле августейших особ принимала парад. Он заметил, что после исполнения гимна королева поклонилась, то есть выразила признательность за почтение, оказанное ее монаршему величеству. А глава демократического государства пусть стоит во время исполнения своего гимна – не такая уж он важная птица.
Третьего не дано, как справедливо заметил Джабл. Либо Майк частное лицо, и тогда эта камарилья вообще не собралась бы, либо, по аналогии с делом Ларкина, парень является монархом. Джабл оглядывался: ага, папский нунций понял, в чем дело – лицо серьезное, а глаза смеются.
Дуглас заговорил:
– Мистер Смит, вы оказали нам честь и подарили радость, став нашим гостем. Мы надеемся, что на Земле вы будете чувствовать себя как дома, поскольку ваша родная планета Марс – наш сосед, наш добрый сосед… – И полились обтекаемые фразы, которые не давали ответа на вопрос, кого приветствовал Дуглас: монарха, туриста или путешественника, вернувшегося домой.
Джабл вглядывался в Дугласа, стараясь понять, читал ли тот его письмо. Но Дуглас на Харшоу не смотрел. Он закончил речь как всегда: говорил-говорил, но так ничего и не сказал.
– Ну, Майк, давай, – скомандовал Дуглас.
Майк заговорил по-марсиански. Потом перешел на английский и произнес: «Господин Генеральный Секретарь Федерации Свободных Наций Планеты Земля» – и снова по-марсиански. Затем вновь по-английски: «Мы благодарны вам за гостеприимство. Мы передадим Старшим Братьям на Марс добрые пожелания от вас». Дальше опять по-марсиански.
Идею смешанной речи подала Джилл. Эта идея себя оправдала: скучная протокольная речь превратилась в произведение искусства сродни операм Вагнера. А для Майка не имело значения, на каком языке говорить. Он без труда выучил бы речь и на английском. Майк был счастлив, когда ему удавалось сделать приятное братьям.
Кто-то коснулся плеча Харшоу, сунул ему конверт и шепнул:
– От Генерального Секретаря.
Джабл поднял глаза и увидел Брэдли, который тут же ретировался. Джабл распечатал конверт и заглянул вовнутрь. Там была записка, подписанная: «Дж.Э.Д.». Ее текст состоял из одного слова: «ДА». Харшоу поднял голову, встретился глазами с Дугласом и кивнул ему. Дуглас тотчас же отвернулся. Конференция близилась к концу. Осталось лишь оповестить о ней мир.
Майк дочитал речь. Джабл услышал:
– …сблизиться, получив от этого обоюдную выгоду согласно природе и характеру каждого народа…
Дуглас коротко, но тепло поблагодарил Человека с Марса.
Джабл поднялся:
– Господин Генеральный Секретарь…
– Да, доктор Харшоу?
– Мистер Смит выступает перед вами в двух ролях. С одной стороны, он монарх другой планеты, преодолевший бесконечные просторы космоса, чтобы принести нам привет и добрые пожелания своего народа. С другой – он человек и гражданин Соединенных Штатов Америки и Федерации, что дает ему определенные права и налагает на него определенные обязанности, причем нелегкие. Будучи адвокатом мистера Смита, я пытался разобраться в его делах, но несмотря на все свои старания, не смог даже составить полный перечень его имущества. В самое ближайшее время нужно разобраться с налогами. И вышеперечисленное – только мизерная толика той колоссальной работы, что предстоит проделать. – Тут Джабл остановился и долго сморкался. – Я старый человек и боюсь, что не успею закончить порученное мне дело. Вы должны понимать, что мой клиент плохо разбирается в делах такого рода: на Марсе они решаются по-другому. Но он очень способный молодой человек, его родители были людьми незаурядными, и, надеюсь, их гены проявятся. Не сомневаюсь, что через несколько лет молодой человек разберется со своим наследством самостоятельно, без помощи дряхлого адвоката. Но, к сожалению, дела не ждут. А мистер Смит с большей охотой изучает историю, культуру и искусство нашей планеты, ставшей ему вторым домом. И я считаю, что он сделал правильный выбор. Мистер Смит от природы наделен мудростью, которая удивляет всех, кто с ним встречается, и продолжает удивлять меня. Когда я поделился с ним своими опасениями, он посмотрел на меня ясным взглядом и сказал: «Не мучайся, Джабл, посоветуйся с мистером Дугласом». – Джабл выдержал паузу и с волнением в голосе произнес: – Поэтому, мистер Дуглас, я хотел бы обсудить с вами некое частное дело. Давайте поговорим наедине, а дам и господ отпустим по домам! – Выкладывайте свое дело, доктор Харшоу, – ответил Дуглас, – оставим протокольные формальности. Кто хочет, может уйти.