Никто не ушел.
– Ну что же, – сказал Джабл, – я изложу все в двух словах. Мистер Смит просит вашего согласия стать его адвокатом с полным правом распоряжаться всеми делами.
Дуглас, казалось, был поражен:
– Это слишком большая ответственность, доктор!
– Я знаю, сэр. Я говорил мистеру Смиту, что вы – самый занятой человек на нашей планете и у вас не будет времени заниматься его делами. – Джабл покачал головой и улыбнулся. – Но мои слова не произвели никакого эффекта. На Марсе от человека тем больше требуют, чем больше он занят. Мистер Смит сказал: «Давай попросим его», – и вот я вас прошу. Разумеется, мы не требуем немедленного ответа: у марсиан так не принято, они никогда не спешат и никогда не усложняют дела. Мы обойдемся без ревизии и долговых обязательств, а просто подпишем назначение. Хотя Майку даже этого не нужно: он готов доверить вам свое имущество сию же секунду и под честное слово. Это в характере марсиан. Если марсианин доверяет вам, то доверяет во всем… Да, я не сказал самого главного: мистер Смит обращается не к Генеральному Секретарю, а к Джозефу Эджертону Дугласу, к вам лично. И если вы уйдете с государственной службы, то все равно останетесь адвокатом мистера Смита. Ваш преемник на государственном посту не сможет вмешаться в дела мистера Смита, поскольку это право доверено лично вам, а не человеку, занимающему Октагон.
Дуглас кивнул:
– Я не могу дать окончательный ответ, но благодарен за оказанное доверие.
– Если вы откажетесь от обязанностей адвоката мистера Смита сейчас или в дальнейшем, то они будут переданы Бенджамину Кэкстону. Встань, Бен, пусть тебя увидят. Если же ни вы, ни мистер Кэкстон не захотите или не сможете взять на себя исполнение обязанностей, то права будут переданы… кому?… мы сообщим в случае необходимости. Главное – пусть будет ясно, что всегда найдется замена. Где проект? – Джабл, казалось, растерялся. – Я не привык говорить без опоры на документы. Мириам, где записи?
Джабл взял у Мириам лист бумаги.
– Дай-ка мне остальные документы.
Мириам передала ему толстую пачку листов. – Вот пакет документов, которые мы заготовили для вас, сэр, или для Кэкстона – словом, для того, кто согласится стать адвокатом мистера Смита. Здесь оговорено право на получение вознаграждения за работу: сумма определяется самим адвокатом, установлен весьма значительный нижний предел… хотя… разглашать это не стоит. Далее – право помещать доходы в банк… Правда, мистер Смит не хотел бы связывать вас строгими инструкциями. Ваши полномочия не ограничиваются и в любой момент могут быть вами сложены, как, впрочем, и отозваны у вас. Читать все я не хочу, потому и записал.
Джабл с рассеянным видом посмотрел по сторонам.
– Мириам, будь умницей, отнеси документы Генеральному Секретарю. А эти экземпляры останутся у нас. Они еще могут понадобиться… Один экземпляр – Бену. Кажется, все… Господин Секретарь, вы ничего не хотите сказать?
– Несколько слов. Мистер Смит!
– Да, мистер Дуглас?
– Вы действительно этого хотите? Вы в самом деле хотите, чтобы я выполнил то, что написано в этих документах?
Джабл затаил дыхание и боялся поднять глаза на своего «клиента». Майка готовили к такому вопросу, но нельзя было предугадать, как именно будет сформулирован вопрос и как его интерпретирует Майк.
– Да, мистер Дуглас, – голос Майка раздался на всю планету.
– Вы поручаете мне вести все ваши дела?
– Да, мистер Дуглас, пожалуйста. Это будет очень хорошо. Спасибо.
– Ну что же, все сказано однозначно. Доктор, я обещаю подумать и в ближайшее время дать ответ.
– Спасибо, сэр, – от меня и моего клиента.
Дуглас встал было, но в этот момент раздался голос Кунга:
– Минуточку! А как же дело Ларкина?
Джабл быстро сориентировался:
– Ах да, дело Ларкина. Я слышал о нем не раз, но в основном от некомпетентных людей. Так что же дело Ларкина?
– Я спрашиваю об этом у вас. Или у вашего клиента. Или у Генерального Секретаря.
– Можно мне ответить, господин Секретарь? – спросил Джабл.
– Да, пожалуйста.
– Превосходно. – Джабл вынул носовой платок и трубно высморкался. Потом, глядя Кунгу в глаза, заговорил: – Сэр, я обращаюсь к вам лично, потому что в присутствии Генерального Секретаря нехорошо обращаться к вам, как к члену правительства. Давным-давно, когда я был еще мальчишкой, мы с приятелем организовали клуб. В каждом клубе должны быть свои правила, и первым правилом, которое мы единогласно приняли, был уговор называть наших матерей Ворчуньями. Глупо, конечно, но мы тогда были очень молоды… Мистер Кунг, вы понимаете, к чему я веду?
– Нет, доктор.
– Я применил наше «решение о Ворчуньях» всего один раз. Этого было достаточно, чтобы мой приятель его уже никогда не применял. Все, что я получил в результате применения уговора – это трепка от матери. Поэтому «решение о Ворчуньях» пришлось отменить… – Джабл прокашлялся. – Я предвидел, что кто-нибудь обязательно вспомнит о решении по делу Ларкина, и попытался заранее объяснить моему клиенту суть дела. Но он никак не мог взять в толк, как можно владеть Марсом. Ведь Марс населен народом, который гораздо древнее и мудрее нашего! Когда же мистер Смит понял, в чем дело, он просто рассмеялся… В детстве я поставил под сомнение право матери наказывать за непослушание. Тогда я дешево отделался. Но я не могу позволить, чтобы в положении зарвавшегося юнца оказалась наша планета. Прежде чем раздавать земли, не принадлежащие нам, следовало бы узнать, какими розгами нас могут угостить марсиане.
Кунг не сдавался:
– Доктор Харшоу, если исходить из того, что решение по делу Ларкина – детский каприз, то на каком основании мистеру Смиту были оказаны почести, каких удостаиваются только монархи?
Джабл пожал плечами:
– Это вопрос к правительству, а не ко мне. Но я могу высказать свою точку зрения. Эти почести можно расценить как элементарную вежливость по отношению к старейшинам Марса.