— А над притоном нам еще придется поломать головы, — поморщился Васселен. — Они использовали «пыль» в качестве дополнительного стимулятора. Ту самую «пыль», которую принесли в Айламаду пришлые. Помните, как она работает?
— Еще бы! — протянула Агнесса. Перед глазами встали картины всеобщего помешательства и ряды бесчувственных магов, насильно вырванных из гипнотической бесконечности боя.
— Опий или гашиш плюс немного «пыли» — и экстаз в два раза дольше. Если верить тем, кто пробовал, то еще и намного сильнее. Когда только успели! Мы открыли «пыль» от силы декаду назад!
Агнесса молчала. Сказать на это было нечего. Хотя, наверное, ту самую декаду или две назад она бы испытала что-нибудь, похожее на злорадство. Теперь же проблемы магов стали и ее проблемами. А к ним добавлялось и понимание того, что ведьмы в массе своей мало отличаются от магов по части изъянов и пороков.
— Знаете, Васселен, — наконец произнес Аджарн, — я почти уверен, что этот притон — дело рук пришлых. Скажите как эксперт, скоро ли у нас разовьется мания подозревать всех и вся?
Эвелина пришла домой под утро. Усталая, пропахшая пылью и почему-то машинным маслом, со спутанными ветром волосами, но довольная. От шороха Агнесса выпала из тревожной дремоты и застала дочь за выбиранием прутиков, застрявших в меховом воротнике пальто. Та вскинулась, как преступник, застигнутый врасплох:
— Ой, я тебя разбудила? Прости.
— Да какой сон. Я бы все равно не уснула, — проворчала Агнесса. — Ночью, с сомнительным приятелем, да еще когда пришлые до сих пор где-то рядом!
— Но ты же засиживаешься по ночам с Аджарном, — невинно заявила Эвелина. Агнесса с изумлением уставилась на нее. Это что такое было? Упрек?
— Это нужно для гильдии, — вяло возразила она, прекрасно понимая, что если бы все разговоры были исключительно по делу, она бы проводила у Аджарна вполовину меньше времени. Можно было бы прикрикнуть на Эвелину, одернуть, прочитать нотации о взрослых делах и подростковых гулянках… Агнесса не стала. Ей было плевать, что дочери видят в ней не непоколебимый авторитет, а почти равную, с кем можно спорить. Ее собственная мать никогда не была для детей другом. После рождения Эвелины Агнесса дала себе слово, что у нее все будет иначе. Правильно это или нет.
— Спокойной ночи, — пожелала дочь и скользнула в комнату, которую делила с Лайной.
Агнесса усмехнулась себе под нос и покачала головой. Нужно относиться ко всему спокойнее. В конце концов, сама она, будучи всего на год старше Эвелины, уже вышла замуж и отлично могла о себе позаботиться.
Через пару часов ее разбудил телефонный звонок. Дальтер просил немедленно явиться к нему в кабинет и привести всех ведьм, кто мог отправляться в Вулканику с делегациями.
Агнесса посмотрела на Эвелину, которая безмятежно спала, обняв край одеяла, и не стала ее будить. Хотя эта ведьма отлично справилась бы с нехитрыми обязанностями члена экспедиции.
В крайнем случае — потом присоединится.
— Сами, господа. Сами. Никаких заместителей. Это касается нас лично. Не привлекайте лишнего внимания. Вас встретят. Я всем скажу, кто именно. Я договаривался так, чтобы о ваших визитах знало как можно меньше людей, — Дальтер опирался на груду ящиков, придвинутых вплотную к его захламленному столу, и жестикулировал, раздавая указания. — До вечера нужно закончить в Ардитии, Ликоре, Беополисе и Кратарине. Особенно в Ардитии. Если подземный источник есть, то он, скорее всего, будет пролегать через нее. Мадам Инайт, туда лучше отправиться вам лично. С… — он обвел взглядом рассыпавшихся по кабинету гильдмейстеров, — с Мартоном Лейдером. Лейдер, вы ведь хорошо знакомы с Элваром Фракайе, если мне не изменяет память?
Агнесса на миг опешила. Но никто не удивился — видно, спорить с Дальтером в таких мелочах, как комплектация всевозможных команд, было не принято. Лейдер, откашлявшись, подтвердил, что знаком с местным магическим лидером. Агнесса изучала обветренное лицо главы совета, легкую ободряющую полуулыбку, с которой он напоминал, что нужно сделать и какие артефакты взять с собой. Заставить сотрудничать с бывшим супругом, когда расставание с тем произошло при весьма скандальных обстоятельствах, — это была его мелкая месть. Ей, Агнессе. Такая мелкая, что граничила с иронией. Неужели до сих пор не угомонился, великовозрастный мальчишка?
Хулиганский синяк под его левым глазом постоянно притягивал взгляд.