– Роберт, если это не просто блажь, вызванная интересным положением, то я требую объяснений!
Роби посмотрел на отца и кивнул, разумные доводы у него были.
– Так получилось, что я последний в роду Маклаггенов. Да, я младший сын и омега, но благодаря стечению обстоятельств, тем не менее, наследник и носитель благородной фамилии. Если я выхожу замуж, то вливаюсь в род мужа, теряю право называться Маклаггеном и мои дети тоже. Род моего предполагаемого мужа слишком молод и не имеет не только истории, но и фамилии. Уходя, я становлюсь просто Роберто, младшим мужем, без права голоса. Уходя, я заберу с собой какое-то приданое, а все остальное достанется кому? Наши дети не будут иметь прав на имущество деда. Законы придуманы не мной. Поэтому, если кто-то хочет меня в мужья, то должен быть согласен войти в славный род Маклаггенов и быть младшим. Прецеденты в истории были, давно, правда, но были. Прошу прощения, но таково мое последнее слово. На других условиях свадьбы не будет.
Даг смотрел в спину несостоявшемуся жениху и, помедлив немного, заскользил по гладким каменным плитам вслед. Интуиция подсказывала, что затягивать разговор не стоило.
– Молодец мальчик, – произнес отец Беорон, – милорд, вы можете гордиться сыном.
– Горжусь, – убито ответил Годрик и тяжело опустился на стул.
– Вы воспитывали его как наследника, он и вырос таким. Плюс его тяга к знаниям, омеги в старые времена были весьма проницательны и умны. Чему же удивляться?
– А если он беременный? – обсуждать такие вещи прилюдно не стоило, но Годрик не сдержался.
– Лучше признать бастарда, чем остаться вообще без наследников, – твердо сказал монах.
– Я думаю, нам нужно серьезно обсудить ситуацию, – Эдвиг встал и выжидательно посмотрел на лорда.
– Скорее мы должны дождаться результата переговоров между женихами. Мы можем лишь поддержать их решение, – улыбнулся отец Беорон.
– Предлагаю перейти в кабинет, – Годрик встал, находиться в присутствии толпы было тяжело.
– А как мы узнаем что они решили? – спросил Эдвиг.
– Через час пошлем слугу, – отмахнулся лорд.
* * *
Даг не умел просить прощения. Не приходилось ему раньше это делать, поэтому он никак не мог подобрать слов и чувствовал себя косноязычным болваном.
– Прости, пожалуйста, прости, – твердил он.
– Даг, перестань.
– Послушай, я, правда, люблю тебя и хочу нашего ребенка, прости, что не спросил, был уверен, что ты не будешь против… Хотел как лучше…
– Я все понял, – оборвал его Роби, – но мне интересно другое: ты согласен на мои условия?
– Согласен, – твердо произнес Даг, – не дурак же я отказываться и лишать детей принадлежащего им по праву. Да и влиться в такой род честь для меня. Из безродного нага я разом превращаюсь в супруга лорда.
– Хм, – пробормотал Роби и залез в кресло с ногами, прикрывая живот от плотоядных взглядов будущего мужа, – престань пялиться на меня. Может быть, там еще никого и нет!
– Есть! – заверил Даг. – Я чувствую его. Мальчик маг.
– Ты и магию чувствуешь?
– Нет, про то, что малыш будет магом, мне Эдвиг сказал, – Даг расплылся в мечтательной улыбке.
– О нет! – воскликнул Роби. – Только не это! Он не может быть наследником, маги же стерильны!
Несколько секунд Дагу казалось, что сейчас последует истерика, но Роби усилием воли взял себя в руки – не пристало наследнику древнего рода вести себя как заполошная деревенская девка. Нужно просчитать варианты и решить, что делать дальше. Пока ясно одно – в ближайшее время свадьбе не бывать. Слуга, постучавший в дверь, пришелся очень кстати, нужно было как можно быстрее переговорить с отцом, сказать Дагу и выдержать долгие тяжелые разговоры. Интересно, получится объяснить, что долг превыше всего? Скольких же проблем можно было бы избежать, будь он человеком.
Роби молча вышел за дверь, ничуть не сомневаясь, что Даг последует за ним.
– Отец, если маги правы и я ношу под сердцем не альфу, то ни о какой свадьбе речи быть не может. Роду не нужны бесплодные наследники.
– Роду не нужны и бастарды, – встрял Даг.
– Это лучше, чем…
– Не спорьте, мальчики, – произнес отец Беорон, – не думаю, что это большая проблема. Главное, вы должны понять хотите ли прожить вместе всю жизнь и хотите ли общих детей.
– Хотим! – не раздумывая сказал Даг.
– Да, но… – Роби сомневался в том, что главным является всего лишь их желание. Все же монах был далек от интересов рода и оперировал более возвышенными понятиями.
– К сожалению, первенец будет магом, но может быть его можно передать кому-то на воспитание? – Эдвигу было тяжело говорить. – Я бы мог…
– Нет! – взвился Роби.
– Может, его потом в монастырь отправить? – предложил Годрик, у которого от проблем уже шла кругом голова. – Когда подрастет.
– Магам нечего делать в монастырях, это не их путь, – вздохнул Эдвиг.
– Простите, – вмешался отец Беорон, – я вообще не понимаю причин вашего спора.
Уложению о правах наследования уже более двух тысяч лет и его никто не отменял. Наследником становится первый по старшинству, способный продлить род, ребенок. Заметьте, в Уложении ничего не сказано, должен ли это быть только мальчик и только человек. В древности титул мог передаваться наравне с мужчинами, как омегам, так и женщинам. Главным было продление рода. Магам это не дано, значит, безоговорочно ваш первенец исключается из цепочки наследников.
Роби затопила волна облегчения. Он был готов разрыдаться от счастья на груди у монаха, но каким-то образом оказался в объятиях Дага. Свое нетипичное поведение ему пришлось списать на беременность: как ни отрицай факт интересного положения, но такие скачки настроения ничем другим не объяснишь.
– Дети мои, давайте я вас сейчас поженю, – предложил отец Беорон, – дабы больше не было сомнений и колебаний.
– А как же, – Роби повернулся к отцу, – разве так можно, чтобы без кучи народа?
– Дитя мое, брак есть таинство и зависит только от вашего с будущим супругом желания сделать его публичным или нет.
Церемония заняла совсем мало времени, и во время нее Даг так и не выпустил жениха из объятий, да тот и не пытался вырваться или сменить положение. Так и произносил слова клятвы, положив голову будущему мужу на плечо. Отец Беорон не возражал, как будто для него было самым обычным делом женить пары в такой позе.
– Можете поцеловать друг друга.
Годрик с умилением смотрел на целующихся детей. Вот и обзавелся сегодня еще одним сыном, не самый плохой выбор, кстати. Главное, что любят друг друга, а это видно невооруженным взглядом. Пусть их брак будет счастливее того, который был у него. Правда, нагу можно посочувствовать – счастье у него с характером.
– Ну что ж, поздравляю, дети мои, и желаю счастья, а мне пора возвращаться в обитель.
– А как же торжественный обед в честь бракосочетания? – Годрик попытался убедить монаха остаться.
– Хотите уговорить меня предаться греху чревоугодия? – отец Беорон улыбнулся.
– Жаль, что не получится, – искренне сказал Эдвиг.
– Отец Беорон, – Роби внезапно пришла в голову мысль, и он даже с сожалением выскользнул из обнимающих его рук мужа, – а вы случайно не знаете, когда будет коронация?
– Ее не будет, – осуждающе покачал головой тот, – его величество считает, что это пережиток прошлого и лишняя трата денег, которых в казне не так много.
– Но коронация это не просто торжество! – возмутился Годрик.
– Увы, – развел руками монах, – его величество считает иначе.
– Не уверен, что в таком случае кардинала Хеамунда можно называть королем, – пробормотал Эдвиг.
– Я бы не советовал вам произносить крамолу вслух, – произнес отец Беорон и направился к двери.
– Подождите! – Роби преградил ему путь. – А вы не знаете случайно будет ли в столице в ближайшее время праздник?
– Вряд ли, кардинал раньше не жаловал такие мероприятия, не думаю, что с того времени что-то изменилось.