Со стороны въезда в лагерь донесся звук сдвоенного взрыва, оттуда же полыхнуло ярким светом. Виктор выстрелил первым, следом за ним нажал на спусковой крючок Златан. Оба охранника кулями свалились на металлический пол вышек. Оставалось только надеяться, что стоявшие внизу охранники были слишком отвлечены взрывами, и не услышали грохота падающих тел. Как только с постовыми было покончено, Виктор повел группу к стене. Шли тем же порядком, также следя за всей округой.
У стены в дело вступила Таня. Она убрала автомат за спину, достала из кобуры пистолет, навинтила на него глушитель. После этого Златан и Рашид подняли ее наверх, используя автомат как подставку. Таня высунулась совсем ненамного, только верхней частью тела. Но и этого было достаточно. Двое охранников, дежуривших возле вышек, стояли и с ошарашенным видом глядели куда-то в сторону входа. Таня двумя сдвоенными выстрелами пристрелила обоих. После чего начала резать «колючку» инструментом, убрав перед этим пистолет в кобуру. Как только удалось вырезать нужного размера отверстие, девушка перегнулась через металлическую стенку и мягко и тихо опустилась на скат. Пару мгновений она оценивала обстановку, а убедившись, что все тихо, начала укреплять на стене кошку.
– Проф, мы внутри, – доложил Виктор, оказавшись на стене.
Не дожидаясь ответа, он повел свою группу в сторону лестницы вниз. Теперь им нужно было двигаться предельно тихо.
***
Я лежал в «гамаке», устроенном на верхушке довольно высокой березы, и следил за происходящим на дороге передо мной. С того направления с минуты на минуту должны были появиться бойцы «Стального Фронта». Как мы и предполагали, командование наемников-нацистов сначала решила отправить в бой не немногочисленные группы ГБР, а постовых с поста на въезде в деревню. Об этом мы узнали заранее, так как еще при занятии позиций перехватили частоту, на которой они ведут свои переговоры. Когда постовые придут, надо будет хорошенько их встретить.
Чуть дальше по дороге в такой же лежке лежал Леня, он должен был подождать, когда атакованные мной «фронтовцы» побегут назад, и атаковать их. Таким образом мы уничтожим сразу всех, не дав им возможности даже увидеть, где мы организовали засаду. Осталось только дождаться посланных бойцов. Ждать пришлось недолго, уже минут через десять появились первые бойцы. Они шли по тропинке, расчищенной для проезда транспорта. Шли неторопясь, «держа» сектора. Но делали они это расслабленно, будто бы не принимая опасность всерьез. Если бы воспринимали, то двигались бы вдоль дороги, скрываясь за деревьями.
– Начинаю, – прошептал я в рацию, и приложился щекой к «щеке» на прикладе винтовки.
Поймал в прицел грудь одного из бойцов, шедших позади и выстрелил. Боец упал на землю, засучил ногами. Он не умер, но я и не хотел его убивать, мне нужно было, чтобы группа остановилась. Надо отметить, что действовали они грамотно. Большинство бойцов начали «держать» сектора в том направлении, откуда, по их мнению, прилетела пуля, а двое ринулись оказывать помощь раненому. И именно в этот момент начал стрелять Леня. Он стрелял по головам, валя всех наповал. Последние бойцы, те, что стояли ко мне лицом, видимо, поняли, что происходит, но сделать ничего не успели. В это время огонь открыл я, и добил оставшихся в живых бойцов. После чего обвел взглядом поле боя. Хотя, какое это поля боя, мы просто расстреляли ничего не подозревающих бойцов.
– Все тихо, – раздался в рации голос Лени. – Меняем позиции?
– Меняем.
Я аккуратно сбросил винтовку вниз, на заранее приготовленную кучу снега, после чего начал спускаться сам. Для этого заранее был приготовлен трос до самой земли. Спустившись на землю, я подхватил винтовку, закинул ее за спину, взял стоящий возле дерева пистолет-пулемет MP-5, после чего короткими перебежками побежал в сторону второй позиции. Где-то на левой стороне дороги тем же самым должен был заниматься Леня, но ему надо будет еще заложить взрывчатку на деревьях.
Внезапно где-то впереди послышались голоса. Я сразу же упал на землю, постаравшись не шуметь. В самодельном «масике» меня не должно было быть особо видно, но вот шум можно было услышать. Нужно было определить, откуда именно до меня донеслись голоса. Так что я прикрыл глаза и постарался прислушаться. Глаза прикрыл для того, чтобы воспринимать информацию только на слух, не отвлекаясь на другие органы чувств. После пяти минут такого «подслушивания» снова донеслись голоса.